<<
>>

Спиритуализм Бергсона

После смерти Гегеля спиритуализм был похоронен на какое-то время. Постепенно освобождаясь от религиозных предрассудков, философы признали успехи науки и материализма, против которых они так долго боролись: позитивизм, сциентизм, эволюционизм снова стали идолами философского племени.

Шопенгауэр утверждал тщетность воли к жизни, Спенсер запретил приближаться к «вещи в себе», к Непознаваемому, Огюст Конт отправил вопрос «почему?» в музей философских заблуждений. Объективистская мысль пытается превратить человека всего лишь в часть материального мира, а диалектический материализм, еще не ставший системой мышления (но уже на пути к этому), таким же образом снижает ценность достижений работы духа (искусство, наука, религия). На фоне этих сереньких философий, начиная с 80-х гг. ХГХ в., раздается голос Ницше. После многочисленных неверных толкований его поймут только в наше время; мнение Штирнера осталось незамеченным. Единственной попыткой выступить против общепринятого мнения, которая вызвала некоторый резонанс, был интуитивизм Бергсона, стоявшего у истоков возрождения спиритуализма во Франции.

Метафизика

дет соответствовать фигура Сартра. Произведениям Бергсона, стиль которых отличался от привычной философской стилистики, свойственна литературная изысканность, а по образности он близок Плотину.

1889 г. «Очерк о непосредственных данных сознания»: докторская диссертация, написанная между 1883-м и 1888 г. в Лицее Блэз Паскаль в г. Клермон-Ферран, где Бергсон был профессором; она содержит основные идеи Бергсона о длительности, ходе сознания и интуиции.

1897 г. «Материя и память», «Эссе об отношении тела к духу»: доктрина о непрерывности духовной жизни, воспринимаемой чистым воспоминанием.

1899 г. «Смех».

1903 г. «Введение в метафизику».

1903-1924 гглМысль и движение».

1907 г. «Творческая эволюция»: интерпретация теорий о развитии;

теория жизненного порыва; проблема происхождения интеллекта».

1919г.

«Умственная энергия».

1922 г. «Длительность и одновременность»: по поводу теории Эйнштейна.»

1932 г. «Два источника морали и религии»: различия между открытыми и закрытыми обществами».

В «Очерке о непосредственных данных сознания» Бергсон совершает поворот к внутреннему сознанию через своеобразное действие интеллекта, которое называется интуицией, давая этому термину следующее определение:

«Вид интеллектуального сочувствия, посредством которого мы мысленно переносимся вовнутрь объекта, чтобы совпасть с тем, что у него есть уникального, следовательно, невыразимого».

Все виды материализма, включая тот, который создает психофизиологию конца XIX в., призывают только к дискурсивному мышлению, чтобы понять человека. Дискурсивное мышление, прежде всего, имеет функцию измерения, которая появилась и развилась вместе с геометрическим интеллектом, направленным к гомогенному пространству, в котором оно разделяет определенные величины. Однако данные внутреннего опыта несравнимы с объектами в пространстве. Состояния сознания человека не количественные, а качественные: они образуют не цепь непрерывных событий, связанных причинностью, а непрерывность в продолжительности. Математическая

665

Роже Каротини

идея о том, что мы устанавливаем себе время (время физиков), отображает нашу концепцию гомогенного вида. При помощи речи мы называем наши состояния сознания, и эти названия их искусственно разделяют; тогда мы располагаем их вдоль воображаемой линии, на которой каждое состояние представлено частью ее длины, и называем «равными» мгновения, соответствующие «равным» отрезкам. Делая так, мы как бы измеряем наши состояния сознания, пытаясь, подобно Г.Т. Фехнеру (1801—1887), установить их при помощи математических законов (закон Фехнера — известный закон психофизики, он гласит, что интенсивность впечатления варьируется как логоритм источника возбуждения; Бергсон подверг его критике, основанной на идее качественности состояний сознания, в первой главе «Очерков о непосредственных данных сознания»), — но тем, что мы в результате достигаем, является сознание, «преломляемое в пространстве», а не непосредственные данные.

Рассмотренные в себе самих, состояния глубокого сознания никак не связаны с количеством: они представляют собой чистое качество; они соединяются так, что нельзя сказать, являются ли они в единственном экземпляре или в нескольких, даже рассматривать их с этой точки зрения нельзя, чтобы тут же не исказить.

Длительность, которую они создают, является длительностью, моменты которой не образуют числовое множество; характеризовать эти моменты, говоря, что они захватывают друг друга, значит также их различить.

Посредством логического размышления — того, что победил в науке о предметах в пространстве, — мы сможем лишь дойти до Я-символического, пространственного; это то Я, которое образуется под влиянием общественной жизни и языка: его состояния преобразовались в вещи и выражаются словами, даже уравнениями. Но реальное Я — это Я, которое длится, которое невозможно выразить словами, и психология, представляя его как последовательность различных состояний, смешивая его с Я-символическим, может лишь наткнуться на непреодолимые трудности. Таков же вопрос о свободе воли: если мы будем рассматривать причины наших действий как отдельные состояния сознания, воздействующие посредством их стечения, как прикладные к материальной точке силы, тогда мы можем лишь отрицать психологическую свободу, что противоречит возможному пониманию того, что мы можем быть свободными.

666

Метафизика

Но свободное действие — это процесс, который развивается вместе со всей нашей личностью, без того, чтобы можно было в нем различить события, следующие друг за другом; оно полностью исходит из нашего Я, с которым имеет «необъяснимое сходство», замечаемое иногда между произведением искусства и артистом, его создавшим.

Итак, если мы хотим глубоко себя понять, следует отказаться от обычного рефлексивного поведения, которое заставляет нас трактовать данные сознания и предметы в пространстве, и воззвать к интуиции в самом высоком смысле: тогда мы будем понимать себя в конкретной длительности, продолжительной, гетерогенной, невыразимой в словах.

В сочинении «Материя и память» Бергсон применяет тезис длительности к фундаментальной проблеме забвения: как непрерывность духовной жизни совместима с прерывностью, которое в него вводит забвение? Ответ Бергсона основан на двойственности воспоминания.

Воображаемое воспоминание — это утилитарное воспоминание, которое я использую в соответствии с неотложностью действия; оно устанавливается в автоматических условиях (например, когда заучиваешь стихотворение), оно всплывает в памяти в нужный момент: наше внимание, которое является приспособляемостью, не в состоянии потеряться в прошлом, опасаясь трансформировать нашу реальную жизнь в вечную мечту. Но чистое воспоминание, не связанное с действительностью, всегда находится в моем распоряжении со своей тональностью и уникальностью. Это прошлое всегда может восстановиться в моей внутренней жизни при условии, что мое тело не слишком меня отягощает и необходимая адаптация к жизни не слишком уводит в мечтательность. Я воскрешаю прошлое в памяти в исключительных состояниях, довольно редких, не потому, что память прошлого потеряна, а потому, что она стирается тем больше, чем ближе мы к адаптации в настоящем: «Я вдыхаю запах розы, и сразу смутные воспоминания детства всплывают в моей памяти»,— писал Бергсон в 1899 г., за 20 лет до выхода в свет психологической прозы М. Пруста.

Так чем же является этот интеллект, который побеждает, когда речь идет о понимании законов геометрии, и терпит неудачу, когда он выдает себя за объект сознания? На этот вопрос Бергсон пытался ответить в докладе «Творческая эволюция». История развития живых существ позволяет предположить, как

667

Роже Каратини

строится интеллект: есть непрерывная линия, которая ведет от вегетативного оцепенения к инстинкту (в высшей степени представленная у насекомых) и от инстинкта к человеческому интеллекту. С этой точки зрения инстинкт возникает как приспособляемость: он чувствует себя «в своей тарелке» среди инертных объектов и, преимущественно, среди твердых тел и прерывности. Но, в силу любопытного парадокса, этот практический интеллект стремится стать теоретическим, определить порядок, для которого он создан: это проистекает из отношений, которые он поддерживает с жизнью, с сознанием. Мы знаем жизнь в форме жизненного стремления, которое стремится преодолеть материю, освобождая в ней сначала живые существа через инстинкты, затем через интеллект; тогда дух, освобожденный от порабощения материи, обретает свободу для высшего знания, такого, каким оно проявляется в религиозном или мистическом поведении. Другими словами, природа — длинный ряд существ, изменяемых жизненным стремлением, уподобляемым сознанию: чем больше сознания у существа, тем более он «живуч»: когда сознание напряжено, реальность концентрируется и становится спиритуалистической; когда наступает ослабление напряжения, витальное стремление исчезает и появляется материальность.

Таков спиритуализм Бергсона: человеческая жизнь — проявление жизненного стремления, понимаемого как вложение духа в материю. Человеческое существо использует его в адаптационном поведении, руководимом интеллектом; человек продлевает его свободным действием.

<< | >>
Источник: Каратини Р. Введение в философию. — М.: Изд-во Эксмо, 2003. — 736 с. 2003

Еще по теме Спиритуализм Бергсона:

  1. Бергсон, Анри (Bergson, Henri), 1859–1941, Франция.
  2. Классический спиритуализм
  3. 2. СПИРИТУАЛИЗМ
  4. Список литературы
  5. Глава III Методология технологического детерминизма и вульгарного эволюционизма в буржуазных трактовках современного этапа социально-экономического развития социализма
  6. 2. ИСТОКИ И ЭВОЛЮЦИЯ ВЗГЛЯДОВ
  7. Концепция культуры в «философии жизни»
  8. ГЛАВА 4 КОНСТИТУИРОВАНИЕ БЫТИЯ ОБЩЕСТВА: ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ
  9. Лигтхарт, Ян (Lighthart, Jan), 1859–1916, Голландия.
  10. Приложение
  11. ПОСТАНОВКА ПРОБЛЕМЫ: ИЗУЧЕНИЕ СОЦИАЛЬНОЙ ЛОГИКИ МЕСТА
  12. КУЛЬТУРА ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ И США XX века
  13. 7. Теории психического развития
  14. 1. Жизненный путь ученого