<<
>>

Глава XIV РОЛЬ ЭФТАЛИТОВ В СРЕДНЕЙ АЗИИ

Значение эфталитов в истории Средней Азии заключаете® в том, что эфталитское государство пытается восстановить* реставрировать былую славу и (размах кушанской империи. Если в возвеличении последней существенную роль сыграли усуни не без воздействия гуннов, то в создании эфталитского государства роль гуннов не менее велика.

Нам кажутся бесплодными дискуссии о том, были ли эфталиты кочевниками или земледельцами. Среднеазиатская культура оставалась той же, — согдийской в Согде, кушанской в Фергане и Хорезме, тохарской в Тохаристане. Эфталитское государство — некая политическая «надстройка» над культурой Средней Азии и ничего принципиально нового не создавало. Среднеазиатская культура лишь продолжала развиваться в новых государственных и политических условиях, оказавших весьма важное влияние на размещение культурных центров. Наблюдаемые в этот период изменения были вызваны не какой-то особой ролью культуры эфталитов, оседлой или кочевой, а теми новыми социально-экономическими условиями, которые созрели во время их владычества.

На социально-экономической роли эфталитов в Средней- Азии мы сейчас и остановимся.

Появление гуннов в I в. до н. э.I—-II в. н. э. было чревато двумя обстоятельствами: во-первых, усилением тюркского этногенеза и формированием монголоидного расового типа, во- вторых, передвижением кочевников Семиречья, Тяньшаня и Сыр-дарьи в глубь Среднеазиатского междуречья.[488] Не без их. влияния укрепляется созревшее именно в эти столетия кушан- ское государство, в эмблемах которого всадник (ср. монеты)

играл не последнюю роль, как бы отражая значение конной армии. Культура гуннов, открытая в ряде пунктов Средней Азии (Талас — Кенкольский могильник, Центральный Тянь- шань—Кыз-Арт, Арпа и Атбаши, Сыр-дарья — могильники джунского типа, Фергана—катакомбы Соха, Исфары и Ширинсая, Памиро-Алай — катакомбы Мааша и Кызылтуу в Чон-алае),[489] носит характер более кочевой культуры, но и здесь археолог находит ясные доказательства связи с оседлой культурой, например, просо, глиняную посуду из оседлых районов.

Более кочевнический характер сохраняют гуннские племена горных районов — Центрального Тяньшаня и Па- миро-Алая.

class="lazyload" data-src="/files/uch_group43/uch_pgroup171/uch_uch412/image/11.jpg" alt="" />Приобщение гуннов к оседлой культуре происходило, естественно, в местах их непосредственного соприкосновения с оседлыми племенами и прежде всего по Сыр-дарье. Наличие владений гуннов в этих районах засвидетельствовано китайскими источниками (Вэйшу) в повествовании об области Оудэ (северная часть Согда, граничащая с Сыр-дарьей).[490]

Сыграв значительную роль в передвижении кочевых племен Средней Азии, содействуя тем самым укреплению кушанского государства, укрепляя позиции тюркского этногенеза, коренные обитатели. восточных районов Средней Азии, и прежде всего Семиречья, не говоря уже о горных районах— кочевники гунны, остались одним из важнейших резервов патриархально-родового уклада в социально-экономической истории Средней Азии. И этим гуннским племенам, вкупе с кочевыми и полукочевыми племенами остальных районов Средней Азии, выпала честь довершить разрушение мощных рабовладельческих государств, граничащих с Средней Азией с юга. Имеем в виду гунно-эфталитский разгром сасанидского Ирана в V в. н. э.[491] Завоевание эфталитов было последним ударом по расшатанной маздакитским движением рабовладельческой системе персов. Да и в самом антирабовладельческом учении

Маздака советские ученые видят воздействие патриархально-родовой идеологии, быть может идущей от эфталитов.[492]

События V в. в Средней Азии как бы перекликаются с завоеванием Китая кочевниками Тоба, с ударом варваров, «не-римлян» по Римской империи (также конца V в.), причем во всех этих племенных конфедерациях варваров участвуют гуннские племена.[493]

Эта коренная ломка общественных отношений в условиях Средней Азии наложила отпечаток на городскую культуру, выразившийся в первом документированном письменными источниками и археологическими данными кризисе, внесенном в историю Средней Азии кочевниками.

Разные результаты кушанского и гунно-эфталитского господства, в обоих случаях определенные кочевниками, объясняются тем, что в первом случае выступали кочевники, издавна сосуществовавшие с оседлыми районами, во втором — кочевники, для которых взаимоотношения с оседлыми районами осуществлялись только с помощью завоеваний и обмена-торговли. Вместе с тем упадок городской жизни в гунно-эфталитский период следует рассматривать не как экономический кризис и не как результат насильственного разрушения, хотя не исключаются и эти факты.

Отмечаемое археологами в рассматриваемый нами период запустение древних античных городов, например в Термезе[494] или на Афрасиабе,[495] прежде всего знаменует переход к новым типам общественных отношений — феодальным — и в связи с этим появление иного типа поселений, прекрасно выявляемых прежде всего в Хорезме,[496] отчасти в Семиречье[497] и в Бухарском оазисе.[498]

В это время преобладает расселение в замках и деревенских усадьбах-селениях. Рабовладельческие города архаического типа прекращают свое существование. Страна покрывается многочисленными укрепленными жилищами сельского населения и замками аристократии. Пульс городской жизни резко падает. В этом состоянии Средняя Азия доживает до

раннего средневековья, когда арабо- и персоязычная литература прежде всего отмечает многочисленные кешки, а затем уж отдельные города. Именно эта «децентрализация» общественной жизни вызвала упадок городской жизни в переходный период от античности к средневековью, а не разгром, м'нимый или преувеличенный, жизни в оседлых районах, как это часто воспринимается.

Не вправе ли мы после сказанного считать, что гунно- эфталитский период в Средней Азии, с которым мы связываем крушение рабовладельческой системы и генезис феодализма, был прогрессивным этапом? Мне кажется, что вправе. И в этой колоссальной ломке отживающих социально-экономических отношений решающую роль сыграли кочевые, в частности тюркские, племена Средней Азии. Именно с этого времени IV—V в.

н. э. еще более углубляется органическая связь кочевников-тюрок с оседлыми районами Средней Азии, проявляющаяся в двух формах: 1) в зависимости многих областей Средней Азии от кочевников и 2) в колонизационной струе оседлого населения в среду кочевников. Доказательством этого является вся структура отношений в эпоху тюркского каганата, складывающихся еще в предшествующий период.

Напомню расцвет строительства в отдельных центрах эфталитского государства, например в Бамиане. В Бухарском оазисе весьма ярким памятником эфталитского времени является дворец бухархудатов в Варахше.1

Однако отдельные памятники такого типа еще не свидетельствуют о расцвете именно городской культуры, которая в это время явно переживает упадок, что уже отмечалось выше. В этом отношении Средняя Азия напоминает Западную Европу после падения Рима. Эта особенность развития культуры при переходе от античности к феодализму была отмечена К. Марксом и Ф. Энгельсом.

Еще в «Немецкой идеолога и» К. Маркс и Ф. Энгельс выделяли особую группу завоеваний, связанных с «разрушением старой цивилизации варварским народом и следующим за этим образованием заново иного общественного строя (Рим и варвары, феодализм и Галлия, Восточноримская империя и турки). У варварского народа-завоевателя сама война, как уже было выше указано, еще является регулярной формой сношений, которая используется все более, по мере того как прирост населения, при традиционном и единственно для него возможном примитивном способе производства, создает потребность в новых средствах производства».[499]

Последствием таких завоеваний является сложение феодального типа собственности. В том же труде К. Маркса и Ф. Энгельса прекрасно резюмируется этот тезис в следующих словах:

«Если античность исходила из города и его небольшой округи, то средневековье исходило из деревни. Эту перемену исходного пункта обусловило первоначальное редкое и рассеянное по обширной площади население, которое завоеватели не увеличивали сколько-нибудь значительно.

Поэтому, в противоположность Греции и Риму, феодальное развитие начинается на гораздо более широком базисе, подготовленном римскими завоеваниями и связанным с ними вначале распространением земледелия.

«Последние века клонившейся к гибели Римской империи и самое завоевание ее варварами разрушило множество производительных сил; земледелие пришло в упадок, промышленность, за отсутствием сбыта, захирела, торговля замерла или была насильственно приостановлена, сельское и городское население убыло. Сложившиеся таким образом обстоятельства и обусловленная ими организационная форма завоевания развили, под влиянием структуры германских войск, феодальную собственность».[500] К этому тезису К. Маркс и Ф. Энгельс возвращались неоднократно. Напомним, хотя бы, формулировку этих положений в труде Ф. Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства». Картина, нарисованная К. Марксом и Ф. Энгельсом, полностью соответствует тем представлениям, которые начинают складываться в отношении Средней Азии накануне тюркосогдийского времени (VI— вв.). За внешними проявлениями упадка и экономического кризиса следует видеть-генезис новых форм обтцествен- ных отношений, не ограничивая себя только констатацией экономического упадка. Надо сказать, что С. Толстов, анализируя смену типов поселений на ярких памятниках Хорезма» правильно подчеркнул значение этого периода, противопоставляя среднеазиатские города поздней античности типу расселений в афригидское время.[501]

В отношении Средней Азии следует только подчеркнуть* что преодоление этого упадка произошло в очень краткий' срок, поскольку на VI—VIII вв. падает новый расцвет своеобразной культуры Средней Азии.

Встает и другой вопрос: в какой степени гунны эфталит- ского периода содействовали изменению направления этно- гонических процессов. Мы отмечали, что гунны в условиях южных районов, несомненно, расширяли территорию тюркского этногенеза. Но эти же тенденции прослеживаются и в областях, где этнической подпочвой были ираноязычные племена.

Напомню, в частности, сложение тюрок-кумиджиев Чон-алая и Каратегина, где гунно-фруны (катакомбная культура Маашинского типа) скрестились с кумедами. Это тюрки, в которых арабо- и персоязычная литература справедливо видит скрещенные племена, в частности хайтальекий (эфталит- ский) элемент.[502] Совершенно очевидно, что аморфно-конгломе- ративный характер эфталитского объединения нашел свое отражение и на Сыр-дарье, ибо эфталитские объединения создавались там, где гунны (прототюрки) скрещивались с иной (ираноязычной?) ' этнической средой. Такими двумя центрами эфталитского государства были средняя и нижняя Сыр-дарья, с одной стороны,[503] и верхний бассейн Аму-дарьи — с другой.[504] В условиях эфталитского государства гунны подвергались сильному воздействию местных ираноязычных племен. Однако этот процесс «иранизации» не был достаточно сильным. Осколки эфталитских этнических групп на Сыр-дарье были впоследствии отюречены и растворились в огузском этногенезе.[505] Аналогичный процесс «отюречивания» восточноиранских племен имел место в верховьях Аму-дарьи. И только часть из указанных этнических групп по южную сторону Пянджа вошла в качестве важнейшего компонента в состав афганского народа.[506]

В этих двух конечных результатах эфталитского господства, т. е. в разрушении среднеазиатской античности, отразившейся и на судьбах зарубежного Ирана и в образовании огузских племен, с одной стороны, и афганских — с другой, мы видим основное значение эфталитского периода. Следует при этом помнить, что появление эфталитов на исторической арене Средней Азии было обусловлено ролью среднеазиатских гуннов, гуннов Семиречья и Тяньшаня, историю которых мы пытались рассмотреть в первой части нашей книги.

<< | >>
Источник: А. Н. БЕРНШТAM. ОЧЕРК ИСТОРИИ ГУННОВ. 1951

Еще по теме Глава XIV РОЛЬ ЭФТАЛИТОВ В СРЕДНЕЙ АЗИИ:

  1. Глава VI ГУННЫ В СРЕДНЕЙ АЗИИ
  2. Глава V САКОУСУНЬСКИЕ ПЛЕМЕНА СРЕДНЕЙ АЗИИ НАКАНУНЕ ГУННСКОГО ВТОРЖЕНИЯ
  3. Глава 2. РАБОВЛАДЕЛЬЧЕСКИЕ ЦИВИЛИЗАЦИИ ЗАКАВКАЗЬЯ, СРЕДНЕЙ АЗИИ И ПРИЧЕРНОМОРЬЯ. ДРЕВНИЕ СЛАВЯНЕ (I тыс. до и. э.-IV в. н. э.)
  4. Глава XIII БЕЛЫЕ ГУННЫ (ЭФТАЛИТЫ) и АВАРЫ
  5. Персы в Средней Азии и Скифии
  6. § 3. КАРАВАННАЯ ТОРГОВЛЯ В СРЕДНЕЙ АЗИИ В IX—X вв.
  7. Русские исследователи Средней Азии 30—40-х годов XVIII века
  8. НАРОДЫ СРЕДНЕЙ АЗИИ ПРИ ТЮРКСКОМ КАГАНАТЕ (VI—VII вв.)
  9. § 2. ГЛАВНЕЙШИЕ ЭТАПЫ ИССЛЕДОВАНИЯ ПЕРВОБЫТНО-ОБЩИННОГО СТРОЯ R СРЕДНЕЙ АЗИИ
  10. § 2. ПЕРВЫЙ ЭТАП ЗАВОЕВАНИЯ АРАБАМИ СРЕДНЕЙ АЗИИ. ПРИЧИНЫ УСПЕХА АРАБОВ
  11. § 1. ЗАВОЕВАНИЕ КАРАКИТАЯМИ СРЕДНЕЙ АЗИИ И НАЧАЛО ВОЗВЫШЕНИЯ ХОРЕЗМА В XII в.
  12. РУССКИЕ ИССЛЕДОВАТЕЛИ КАЗАХСТАНА, СРЕДНЕЙ АЗИИ И КАВКАЗА (КОНЕЦ XVII-XVIII ВЕК)
  13. § 2. ХОРЕЗМСКОЕ ГОСУДАРСТВО В КОНЦЕ XII И НАЧАЛЕ ХнГв. И ЕГО ПОПЫТКА СОЗДАТЬ БОЛЬШОЕ ГОСУДАРСТВЕННОФЕОДАЛЬНОЕ ОБЪЕДИНЕНИЕ В ИРАНЕ И СРЕДНЕЙ АЗИИ
  14. Глава XIV. Деволюционная война
  15. Глава XIV ПОЗОРНЫЙ СТОЛБ
  16. Глава XIV БОЛЕЕ МЕЛКИЕ ГОСУДАРСТВА
  17. Глава XIV. Правила поведения осужденных к лишению свободы
  18. Глава XIV. ВО ИМЯ “ВЕЛИКОГО НАРОДА” К НОВОМУ НАСИЛИЮ