<<
>>

За пределом конца истории

Истории как науки нет, есть только свойство угадывания (интуитивного понимания) того, чтов действительности имело место. Для исторического видения фактические данные — это всегда символы.

Освальд Шпенглер />С приметами исторической новизны человечество соприкасается теперь повсеместно и постоянно, причем обостренно ощущают это свойство времени уже не только жители постсоветского пространства. Кризис цивилизации, мировоззренческая революция, социальная и экономическая реформация, поиск нового миропорядка — все это было содержанием ушедшего века, однако век новый не слишком медлит добавить к данному перечню свою специфику и нелицеприятные сюрпризы.

Между тем, сталкиваясь с радикальностью происходящих на планете изменений, тем более с их динамичным горизонтом, невольно немеешь, ощущая отсутствие адекватных названий, ярлыков, опре

делений для подспудно или взрывчато возникающей феноменологии. Потому, наверное, в последние десятилетия так обильно плодились приставки «пост», «нео», «анти», фиксирующие новизну, но, в сущности, ничего не говорящие о ее сути. Даже привычный терминологический набор: постиндустриальное и информационное общество, социальный постмодерн и новый мировой порядок, конец истории и столкновение цивилизаций — все это напоминает скорее ярмарку тщеславия, чем пророческий дар.

В этом ряду существует, однако, понятие, которое с каждым годом становится все более многогранным, полифоничным, неоднозначным. Это явление — глобализация. Лишь с недавних пор осознается различие между глобализацией как тенденцией, определяемой мощью цивилизации, ее способностью эффективно проецировать себя в планетарном масштабе, и глобализмом как определенным цивилизационным стандартом1, мировоззрением, имеющим теневые стороны и порождающим собственную антитезу — антитоталитарный порыв, предполагающий право на собственное прочтение будущего, — идеологию и движение антиглобализма.

Общественное сознание, кажется, уяснило для себя реальность этого последнего мазка кисти века, уже балансируя на грани эпох.

Несмотря на суженный и частично окарикатуренный масс-медиа образ, антиглобализм стремительно заполняет некий социальный и идеологический вакуум, доставшийся ему в наследство от прежних популяций антифашизма и антикоммунизма, хотя сам феномен вроде бы поднимается на дрожжах многоликого левого движения. Правда, в новых пространствах рамки прежней оппозиции ощутимо смещаются: в ряде акций, например, совместно участвовали такие непримиримые прежде враги, как анархисты и «скинхэды». Все же мегаломаничность и недружественность по отношению к человеку конструкций глобального капитализма скорее ощущается (или прогревается), чем осознается и просчитывается, еще раз свидетельствуя о пестром, разноликом характере и составе этого движения протеста.

Интеллектуальный и политический круг «детей Сиэтла» представляют сегодня прославленный сокрушитель одного отдельно взятого «Макдональдса» французский фермер Жозе Бове и его соотечественница-соратница Сьюзен Джордж, автор культового в данной среде романа-антиутопии «Рапорт Лугано» словенский философ Славой Жижек, бельгиец Ноель Годен, практический инициатор «тортовой войны» и автор ее теоретического обоснования «Торт и наказание», мексиканский партизан субкоманданте «Тата» Маркос, автор трактата о «Четвертой мировой войне» и знаменитый «шестидесятник» Режи Дебре... Из «симпатизантов» можно назвать экономистов Фредерика Джеймсона и лауреата Нобелевской премии Джеймса Тобина, автора знаменитого проекта, предлагающего обложить налогом финансовые трансакции, писателя Габриеля Гарсиа Маркеса и кинорежиссера Оливера Стоуна, актеров Сьюзен

Сарандон и Тима Роббинса. Основные организации современных антиглобалистов: «Глобальное движение людей» (400 филиалов), «АТТАК»,«Черныйблок» («Антикапиталистическийблок»),«Ябаста», хакерское движение «Хактивист», а также система электронного обмена информацией «Индимедиа».

Антиглобализм, однако, не совсем то, что предполагает его карнавальный образ, предстающий на экранах TV, страницах газет и глянцевых журналов. Но и в этом случае после событий в Генуе в июле 2001 г. во время саммита «восьмерки» антиглобализм уже не воспринимается просто как хэппенинг, праздничное шоу анархистов и маргиналов, но, скорее, как спонтанный, эмоциональный ответ части общества на культурный шок Нового мира, на вызревание в нем определенных тенденций, ответ, в котором присутствует также «второе дно». Тем более что на протяжении последних десятилетий XX в., пусть менее зрелищно и громко, развивался своего рода правый антиглобализм, вершина айсберга которого представлена так называемой «милицией» (militia, vigilantes) в США и политическим усилением ультраправых консерваторов в Европе (наиболее яркий пример тому — Австрия). Да и первое породившее традицию антиглобалистское действо 1999 г. в Сиэтле в значительной мере было организовано и спонсировано отнюдь не радикалами, а профсоюзами США — традиционным оплотом консерватизма.

Влиятельная, хотя и оказавшаяся вне фокуса СМИ, часть движения антиглобализма, — религиозные лидеры и организации, острее других ощущающие глубину развертывающегося цивилизационного кризиса. О распространении в мире «культуры смерти», подрывающей основы общемировой цивилизации и грозящей новым тоталитаризмом, предупреждал в конце ушедшего века папа Иоанн Павел II. Выступая против тревожных аспектов глобализации, ее «структурных корней» и заложенных в них кодов социальной несправедливости, понтифик заявил: «Поскольку... глобализация руководствуется законами рынка в интересах наиболее могущественных, ее последствия могут быть только негативными. Таковы, к примеру, подход к экономике как к абсолютной ценности; безработица; упадок многих общественных служб; разрушение окружающей среды, природы; рост разрыва между бедными и богатыми; несправедливая конкуренция. ставящая бедные нации в положение еще большей униженности» .

Идеология и практика глобального капитализма, особенно в форме «вашингтонского консенсуса», весьма неоднозначно воспринимается также большинством лидеров «третьего мира», диапазон активных критиков — от руководителей Ирана до премьер-министра Малайзии. Помимо претензий на мировую гегемонию критике подвергаются результаты двадцатилетнего эксперимента по реализации программ структурной адаптации и финансовой стабилизации, разработанных Международным валютным фондом и Мировым банком. Широко пропагандировавшиеся в развивающихся странах, эти про

граммы оказались бодее чем двусмысленными, приведя, по сути, к созданию устойчивого механизма сжатия внутреннего потребления и форсированного изъятия природных ресурсов по низким ценам, в то время как доходы от этих операций шли на выплату практически неубывающего внешнего долга.

Однако параллельно с легальным протестом «третьего мира» против гримас глобализма на зыбких пространствах мирового андеграунда процветает также «иной формат» антиглобалистской риторики и энергичной агрессивной практики. Исходящие из этой социальной бездны флюиды питают новое поколение антицивилизационных идеологем и террористических организаций, провоцирующих своими действиями нарастание репрессалий и легализацию нового, жесткого формата международных отношений.

Сейчас ряд фактов и положений, связанных с привычным понятием глобализации, не вызывавших ранее ни вопросов, ни возражений, явно начинает восприниматься по-иному, вызывая и серьезные вопросы, и не менее серьезные контрположения. Антиглобализм выступает как часть гораздо более широкого феномена, как мутант новой, непознанной культуры; его корни лежат в «младом, незнакомом племени» Нового мира — плеяде сетевых организаций. Пионеры «эклектичного племени» пока напоминают неуклюжего ребенка, учащегося ходить, однако эти «дети» могут стать культурными героями наступившего века, сражающимися с очередным обличьем гидры тоталитаризма. Но и сами они способны обратиться в разновидность многоголового дракона, пожирающего цивилизацию и воцаряющегося затем в мире неоархаики.

Пируэты монструозного глобализма и балансирующего на грани терроризма антиглобализма порой напоминают затейливые движения «нанайских борцов», скрывающих под своими пестрыми одеждами некую темную тайну XXI в., секрет, губительный для современной цивилизации, шаг за шагом сходящей с исторической сцены в маргинальное небытие. Однако именно это ощущение «свежей крови» и будущего мейнстрима привлекает сейчас в «сетевую культуру» самые разные силы, стремящиеся повлиять на судьбу крикливого малыша.

Образ Нового мира, его будущий социальный статус тем не менее остаются загадкой, которая, наподобие знаменитых чань-буддий- ских коанов, не имеет однозначного ответа. Глобализм, равно как и антиглобализм, подчас демонстрирует совершенно неожиданные конфигурации прежних сил и течений, объединяя, казалось бы, несоединимое и разводя близкое. Тайна этой причудливой геометрии истории связана с какой-то иной, нежели привычная нам, системой мировых координат. Однако вопрос, что находится в фокусе инстинктивной, столь неровной, какофоничной реакции на реалии и эманации глобализма, что вообще скрывается под этим простым и звучным определением, остается открытым.

<< | >>
Источник: А.И.Неклесса. Глобальное сообщество : Картография постсовременного мира. 1999

Еще по теме За пределом конца истории:

  1. 1.3.2. История конкурсных закупок конца XX — начала XXI вв.
  2. Лысак И.В.. История России с древнейших времен до конца XIX века: Учебное пособие для абитуриентов и студентов, 2001
  3. Р.А. Арсланов, В.В. Керов, М.Н. Мосейкина, Т.М. Смирнова. История России с древнейших времен до конца ХХ века Пособие для поступающих в вузы, 2001
  4. Глава I ЛАТИНСКАЯ АМЕРИКА МЕЖДУ ПЕРВОЙ И ВТОРОЙ МИРОВЫМИ ВОЙНАМИ (с конца 10-х до конца 30-х годов XX века)
  5. Альфред Штенцель. История войн на море с древнейших времен до конца XIX века, 2010
  6. Я. В. ПИГУЛЕВСКАЯ, А. Ю. ЯКУБОВСКИЙ, И. П. ПЕТРУШЕВСКИЙ, Л. В. СТРОЕВА, А. М. БЕЛЕНИЦКИЙ. ИСТОРИЯ ИРАНА С ДРЕВНЕЙШИХ ВРЕМЕН ДО КОНЦА XVIII ВЕКА, 1958
  7. Китайское искусство от конца династий Хань до конца династии Юань (221-1368 гг. н. э.)
  8. Глобальная катастрофа конца XIII века?
  9. Начало конца
  10. Живопись конца столетия
  11. ИСКУССТВО ИТАЛИИ ДО КОНЦА РИМСКОЙ РЕСПУБЛИКИ
  12. ПАРАДОКСЫ И ПРЕДЕЛЫ РАЦИОНАЛЬНОСТИ
  13. ИНОСТРАННЫЕ ТИХООКЕАНСКИЕ ЭКСПЕДИЦИИ КОНЦА XVIII ВЕКА
  14. 8.3.2. Полевые исследования конца XIX - начала XX вв. Первое поколение функционалистов
  15. 1.4. Пределы ответственности наследников
  16. § 4. Превышение пределов необходимой обороны
  17. Флоты основных держав до конца войны, 1693-1697 гг.
  18. АРХИТЕКТУРА КОНЦА XIV - ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XVI века
  19. "Лучше ужасный конец, чем ужас без конца."