<<
>>

Битые козыри

Сотни лет мы шли навстречу вьюгам — С юга вдоль на северо-восток.

Максимилиан Волошин

Оговорив условность и принципиальную неполноту рассуждений о горизонтах общественного развития, ведущихся исключительно в социально-экономических категориях, попробуем все же поразмышлять о хозяйственном аспекте национальной стратегии России.

Экономическая стратегия государства есть долговременный план жизненного обустройства, основанный на устойчивых культурных кодах и телеологических принципах — на точке зрения о смысле бытия человека и цели существования общества. Иначе говоря, экономическая стратегия, вопреки достаточно распространенному мнению, не является абстрактной и универсальной технологией, одинаково действенной для всех времен и народов. Она — составная часть доминирующего мировоззрения, прочитанного в практической плоскости этики и политики и воплощенного в контексте фундаментальных установок культуры. Упрощая ситуацию, можно сказать, что экономика — это «овеществленная идея», т.е. форма организации хозяйственной деятельности, отвечающая определенному мировоззренческому строю.

Так что экономическая деятельность не есть простая совокупность производственных и торгово-финансовых операций (как океан не является просто большой ямой, наполненной водой). Глобальная экономика, да и всякое «большое пространство», — живой и сложный организм, имеющий собственный оригинальный код развития, целеполагание, собственный набор специфических преимуществ/недостатков, в соответствии с которым и организуются, соразмеряются остальные виды деятельности. Реформы, игнорирующие эту фундаментальную установку, реализуемые без учета такого интегрирующего вектора, по самой своей сути — не что иное, как перманентная, суетливая тактика. Собственно говоря, подобное мельтешение и есть та самая «дурная бесконечность», лишенная исторического смысла и ведущая в никуда...

Однако

«свято место пусто не бывает», и страна, оказавшаяся в клубке сиюминутных интересов, не имеющая национальной стратегии, с какого-то момента обречена исполнять чужую. К тому же в начальный период перестройки российской экономики смешались два класса задач: нетерпеливое стремление быстро поправить текущие дела и амбициозное намерение обозначить долгосрочную перспективу развития страны...

Вместе с тем испытания последних лет не прошли совсем даром. Хрупкость и болезненность новорожденного хозяйственного организма, мало престижный для развитой экономики «сырьевой амортизатор» управленческих недочетов, долгий промышленный спад 90-х, кризис 1998 г. — все это порождало сначала недоумение в обществе, смутное беспокойство и, наконец, ощущение какого-то достаточно серьезного изъяна скрытого в самой логике проводимых реформ. В итоге внимание российского общества и правящей элиты начало постепенно концентрироваться вокруг перспектив страны в современном мире, равно как и на долгосрочных ориентирах ее внутреннего развития4.

Основой экономической головоломки является, пожалуй, то многозначительное обстоятельство, что привычная промышленная модель развития, выстраиваемая формально, без учета геоэкономиче- ской специфики Североевразийского региона, рискового характера его экономики (столь очевидного, к примеру, в сельском хозяйстве) и предполагающая поддержание широкого спектра индустриального производства, оказалась не слишком реальной. Она была рождена полуавтаркичной, континентальной мир-экономикой прошлых лет. В условиях же нарастающей открытости национального рынка (тем более возможного вступления во Всемирную торговую организацию) подобная политика, несмотря на всевозможные ухищрения, в принципе вряд ли окажется перспективной, а соответствующая экономическая практика — конкурентоспособной. Хотя бы в силу простых географических причин: северного и внутриконтинентального положения государства российского, к тому же в результате распада СССР как бы отодвинутого на северо-восток и лишенного значительной части судоходной береговой линии5.

Эти достаточно серьезные обстоятельства определяют в конечном счете высокий уровень затрат и на основные фонды, и на содержание рабочей силы (даже в условиях ее низкой оплаты), а также повышенную нагрузку на объем накладных расходов и стоимость товарооборота (учитывая, например, неизбежный в ряде случаев межгосударственный транзит к морю). Кроме того, приходится учитывать повышенную энергоемкость производства и социального сектора, ряд проблем, связанных с поддержанием обширной промышленной и транспортной инфраструктуры в условиях зимы и регулярного перепада температур, не говоря уже о необходимости обновления про

изводственных фондов и т.п. Сдерживать импорт в этих условиях приходится за счет специфического протекционизма — занижения курса национальной валюты.

Другое направление хозяйственной ориентации — ресурсно-сырье- вое, своеобразная «палочка-выручалочка» России. Это актуальная схема вхождения российской экономики в глобальный рынок, хотя и не слишком престижная для страны, претендующей на статус великой державы. Но она сейчас фактически становой хребет хозяйства, основа российской Real-Oconomik. Однако когда подобный прагматизм оказывается локомотивом всей национальной экономики, более того — фактической сутью экспорториентированной модели развития, ее основным геоэкономическим вектором, то положение России в системе мировых координат претерпевает заметные изменения. При этом по достаточно широкому спектру причин — от высокой себестоимости продукции до наличия серьезных соперников — данное направление деятельности вряд ли сможет долгое время оставаться конкурентоспособным и высокорентабельным. К тому же, как ни удивительно, подобная практика, несмотря на весь свой колоссальный объем, в сущности, так и не обзавелась соответствующей стратегией.

По-видимому, здесь мы все-таки имеем дело с неизжитыми «ресурсными иллюзиями». Резервы наращивания и даже поддержания сырьевого экспорта на самом деле в ряде случаев близки к исчерпанию (пожалуй, за исключением природного газа).

Специалисты уже в ближайшие годы прогнозируют скачкообразное сокращение сырьевой базы горнодобывающей промышленности.

Что касается руд и минералов, то необходимо иметь в виду, что современная Россия не располагает всей их гаммой: нет практически запасов марганцевых руд, недостаточно хромовых, не удовлетворяется потребность в титане, свинце, цинке, ртути, серебре, уране. В нефтяной промышленности положение также двусмысленно: с одной стороны, пока существуют достаточно высокие мировые цены на ее продукцию, а с другой — в настоящее время разрабатывается около 70% разведанных месторождений, суммарная выработанность которых превысила 50%, т.е. они находятся в стадии падающей добычи. «Красная черта» себестоимости российской нефти в несколько раз превышает аналогичный показатель в странах Юга. Кроме того, велика изношенность основных фондов, и через некоторое время может начаться «период катастроф» (наподобие ситуации, уже отчасти проявившей себя в угольной отрасли). Сама же угольная отрасль — дотационная. Добыча угля сократилась по сравнению с 1990 г. более чем на 1/3, амортизационный износ оборудования составляет 125—130% и выше, фактический срок службы более половины шахт превышает 40 лет и лишь менее 10% являются относительно новыми, 2/з шахт небезопасны.

Торговля природными ресурсами — область хозяйственной активности, чрезвычайно чувствительная к положению страны в глобальном сообществе, к динамичной ситуации на мировом рынке, к все более изощренным правилам игры, а следовательно, к разнообразным формам внешнего воздействия6. Подобная деятельность вполне уязвима, к примеру, для мягкого «рыночного эмбарго», осуществляемого на основе форсированной конкуренции или преднамеренного демпинга. Действительно, себестоимость нефти в России и в ряде стран Юга различается столь значительно, что одно это обстоятельство позволяет в ходе достаточно несложных комбинаций вывести Северную Евразию из числа экспортеров данного ресурса. (Реальность подобного сценария была прочувствована в 1998 г.) Положение к тому же усугубляется ситуацией с транспортными схемами, возможностью блокирования тем или иным образом крупномасштабного экспорта, ключи от которого в ряде случаев находятся в чужих руках.

Поскольку национальная экономика — составная часть мировой политики, здесь нередко правят бал комбинации и замыслы, связанные с внеэкономическими целями, с реальным весом игроков на глобальном «шахматном поле». Статус же России в формирующемся постсовременном мире остается все еще весьма неясным и нелестным.

Строительство национальной экономики России еще по одному сценарию — финансовому (что, надо сказать, во многом и имело место в 90-е годы, разве что в несколько ином, «опрокинутом», с точки зрения здравого смысла, значении, когда остро нуждающаяся в финансовых ресурсах страна стала нетто-экспортером капитала), кажется, уже отчетливо обозначило вектор перманентной долговой зависимости России и сгущающуюся тень «большой дубинки» национального банкротства, плавно сменившей (или по-своему дополнившей) традиционную военную угрозу7.

В свое время, формулируя понятие «проблема 2003 года», автор исходил скорее из желания предупредить о вероятности развития кумулятивного эффекта ряда негативных тенденций в одной временной точке, а не из излишне жесткой привязки к конкретной цифре. Помимо нарастающего перераспределения внутреннего потребления (национального дохода) в пользу внешних операторов (обслуживание внешнего долга + вывоз капитала), это еще и системный износ основных фондов, причем не только в промышленности, но во всей инфраструктуре, а также в вооруженных силах. Кроме того, начинают сказываться последствия долголетнего перенапряжения, истощения «человеческого капитала», особенно в низкооплачиваемой бюджетной сфере — военных, работников правопорядка и спецслужб, судейского корпуса, администраторов, ученых, конструкторов, операторов, квалифицированных рабочих и т.п. Вероятно раз-

витие системного эффекта от действия всех этих негативных факторов как раз на пике выплат по внешнему долгу. Иными словами, в момент резкого повышения спроса на финансовые ресурсы у государства окажутся связанными руки. Если же на эту ситуацию наложится снижение мировых цен на энергоносители, или кризис их сбыта, или иные, в том числе непредвиденные негативные обстоятельства, то в России может произойти национальная катастрофа.

<< | >>
Источник: А.И.Неклесса. Глобальное сообщество : Картография постсовременного мира. 1999

Еще по теме Битые козыри:

  1. Козырев А. Н. Кандидат технических наук (НАУЧНО-КОНСУЛЬТАЦИОННЫЙ ЦЕНТР ЛИГИ СОДЕЙСТВИЯ ОБОРОННЫМ ПРЕДПРИЯТИЯМ, КАФЕДРА ЮНЕСКО ПО АВТОРСКОМУ ПРАВУ И ДРУГИМ ОТРАСЛЯМ ПРАВА ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ)
  2. Литература
  3. Расширение НАТО и Россия
  4. Суворов-ГРУ-Голиков-Сталин
  5. Объекты незавершенного строительства
  6. К главе 2
  7. 41. Духовная жизнь российского общества в эпоху перемен
  8. 7.2. Российский международный дискурс
  9. 2.1. Распад СССР и российский либерализм
  10. СТРАСТЬ К ПОЛИТИКЕ
  11. Неповторимый взлет «Мемунеха»
  12. ПОДОЗРЕВАЕТСЯ РИЧАРД III
  13. Христианизация империи