<<
>>

Две традиции в психологии

По мере развития психологии и превращения ее из сугубо схоластической философской дисциплины в науку экспериментальную, а затем и в науку практическую противоречие гуманистической и натуралистической традиций неизбежно обостряется, поскольку оно превращается из противоречия идеологий, принципов, понятий и слов в противоречие методов работы с человеком, способов обучения и воспитания, профориентационных и психотерапевтических процедур; другими словами, теоретическое противоречие превращается в борьбу различных психологических практик.

Если в рамках натуралистической традиции в психологии с ее культом знания человек рассматривается как испытуемый, т.е. как исполняющий психологические законы, как объект, манипулируемый с помощью психологических знаний и средств воздействия (пусть даже наделенный некоторыми качествами субъекта, ответственными за его сопротивление этим манипулятивным воздействиям), то в гуманистической традиции постоянно воспроизводится установка, препятствующая частичным определениям человека как только испытуемого, только пациента и т.п. Человек в этой традиции рассматривается не как исполняющий, репродуцирующий и подтверждающий те или иные психологические (а также социальные) закономерности, но и как свободно реализующий их и, следовательно, как творческий, т.е. способный не только осуществлять, но и нарушать эти закономерности, способный также развивать их и устанавливать уже в новом качестве, способный создавать новые закономерности.

Конечно, натуралистическая (ориентированная на знание) и гуманистическая (ориентированная на идеал) традиции в психологии никогда не существовали и, пожалуй, не могут существовать так сказать в «чистом виде». Намеченная нами логическая оппозиция в действительности никогда не сводилась к бесплодной конфронтации, не превращалась в статичный антагонизм. В экспериментально-практическом плане борьба этих традиций выражалась во взаимном использовании наработанных ими исследовательских схем, технологий, методик и конкретных фактов, во включении всего этого арсенала в каждый раз особый, специфический научный контекст.

В теоретическом плане наблюдалась постоянная взаимная контринтерпретация полученных в психологических исследованиях фактов и обнаруженных закономерностей (в качестве типичной контринтерпретации см., например, научную полемику К.Роджерса и Б.Скиннера [52, 246]).

Диалектическое противоречие двух данных метапсихологий, на наш взгляд, является подлинной движущей силой развития психологической науки в целом, оно весьма конструктивно, поскольку приводит к созданию целого ряда принципиальных концептуальных оппозиций и различений.

В качестве примера подобных теоретических размежеваний можно указать на совершенно разные подходы к постановке и решению такой ключевой проблемы психологии, как проблема психического развития. С одной стороны, существуют и всячески подкрепляются данными конкретных исследований определения психического развития как адаптации индивида ко все более сложным формам взаимодействия с окружающей действительностью, т.е. психическое развитие понимается как внешне обусловленный, вынужденный процесс «обрастания» индивида новыми, более совершенными адаптационными механизмами, схемами поведения, мышления, чувствования. С другой стороны, психическое развитие понимается как изначально креативный (в широком смысле) процесс, как творчество, т.е. преобразование индивидом и окружающей действительности, и самого себя, и системы взаимодействий с этой действительностью. В этом смысле подлинное развитие неизбежно (изначально и первично) связано с дезадаптацией индивида, с преодолением сложившихся форм жизни. Любые более частные определения психического развития (как изменения потребностей или типов мышления, как постановки и решения проблем, как диалогического взаимодействия и т. д. и т. п.) каждый раз находят свои подтверждения и эмпирические конкретизации как в гуманистической, так и в натуралистической традиции в рамках предельно обобщенных определений психического развития как творчества или приспособления соответственно.

Разные, диаметрально противоположные решения находит в русле этих двух традиций и другая общая психологическая проблема — проблема соотношения индивида и группы (общества), Я и Мы.

Адаптивность Я, его производность и зависимость от Мы, интериоризация его сущности извне и соответственно социоцен- трическая парадигма в целом противопоставляются в данном контексте креативности Я, его свободе и автономии по отношению к внешним формирующим (обучающим и воспитывающим) воздействиям со стороны Мы, экстериоризации его сущности вовне в процессах самоактуализации, в творческих актах и поступках и соответственно в антропоцентрической парадигме в целом.

Проблема индивидуальных различий — еще одна научная область, где решения, предлагаемые натуралистической и гуманистической метапсихологиями, образуют диалектическую оппозицию. С одной стороны, в натуралистической традиции индивидуальные различия традиционно понимаются как результат сложного сочетания множества типических параметров и атрибутов, как констелляция индивидуально специфичных проявлений типологических свойств (типов нервной системы, темперамента, тревожности, когнитивного стиля, мотивации достижения, фрустрацион- ной толерантности и т.д. и т.п.). Иначе говоря, индивидуальные различия, индивидуальность определяются в данном случае через тип или, точнее, через совокупность типов, т.е. в конечном счете как в определенном смысле типичное, повторяющееся и воспроизводимое и, следовательно, не уникальное. С другой стороны, в гуманистической традиции индивидуальные различия рассматриваются как производные от уникальности каждой личности. Каждое Я уникально, неповторимо, поэтому для представителей гуманистической традиции в психологии дифференциация личностей по любому психологическому параметру означает по сути дела буквально противоположную, обратную логическую процедуру — не различение, но отождествление личностей по этому параметру, нахождение сходства, общности между ними (по типу нервной системы, темпераменту, тревожности и т.д.). В этой связи вся натуралистическая дифференциальная психология должна рассматриваться гуманистическими психологами, как это ни парадоксально, в прямо противоположном смысле, а именно как унифицирующая психология. Таким образом, сами исходные представления о природе индивидуальности в гуманистической психологии делают для нее абсолютно чуждой традиционную психодиагностику. В этом обстоятельстве, в частности, мы видим более глубокую, сущностную причину непреодоленных (а возможно, и принципиально непреодолимых) трудностей в создании полноценной психодиагностики и дифференциальной психологии как в американской гуманистической психологии, так и в ориентировавшейся на марксизм советской психологии. По-види мому, сама их внутренняя научная идеология (а не только лишь внешняя политическая идеологии, как полагают обычно) составляет основное препятствие на пути разработки гуманистической психодиагностики или марксистской дифференциальной психологии f 136].

<< | >>
Источник: Орлов А. Б.. Психология личности и сущности человека: Парадигмы, проекции, практики: Учеб. пособие для студ. психол. фак. вузов. — М.: Издательский центр «Академия». — 272 с.. 2002

Еще по теме Две традиции в психологии:

  1. Две гуманистические психологии
  2. Палагина Н. Н.. Психология развития и возрастная психология: учебное пособие для вузов., 2005
  3. 9.1. Психология индивида и психология национальной общности
  4. Две технологии
  5. Глава III ПСИХОЛОГИЯ Ф. ЮКОНА и ЗАВЕРШЕНИЕ ЭТАПА РАЗВИТИЯ ПСИХОЛОГИИ В РАМКАХ УЧЕНИЯ О ДУШЕ
  6. Две утопии
  7. Две школы
  8. Ольшанский Д. В.. Психология масс. — СПб.: Питер. — 368 с. — (Серия «Мастера психологии»)., 2002
  9. Раздел третий РАЗВИТИЕ ПСИХОЛОГИИ КАК НАУКИ О СОЗНАНИИ В ПЕРИОД ДО ФОРМИРОВАНИЯ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОЙ ПСИХОЛОГИИ
  10. ДВЕ СКАЗКИ
  11. Две династии
  12. Так что же — опять две культуры?
  13. Макиавелли и Ариосто. Две политические фантазии
  14. II.Две социологических «головоломки»