<<
>>

§ 9. Город, ремесло и торговля в XVII в.

Общий экономический подъем, о котором говорилось выше, наступні ший в начале XVII в., после длительной полосы упадка, отразился в т развитии городов. Не случайно то, что источники XVII в.

упоминают

0 ремесленных цехах {синф, мн. ч. аснаф, арабск.) гораздо чаще, нежели источники предшествовавших веков. Цехи играли теперь большую роль, чем прежде. Цех утверждал квалификацию мастера (устад). Существовали степени ученика (шагирд), подмастерья (халифэ) и мастера; существовал и обряд посвящения в степень мастера. Цехи имели своих выборных старшин, признанных в этом звании городскими властями. «Таз-кират ал-мулук» сообщает: «Люди каждого квартала, каждого селения и каждого ремесленного цеха (синф) назначают из них самих человека^ которого они считают надежным и достойным доверия, составляют для него свидетельство и определяют жалованье для него. Этот документ,, заверенный печатью накиба, они приносят к калантару 1 и получают от него удостоверение (та'ликэ) и почетную одежду для их избранника, который после того начинает заниматься их делами». Без разрешения цехового старшины никто не мог открыть ремесленную мастерскую.2 У цеховых мастеров бывали свои собрания. В первые три месяца каждого года калантар города созывал у себя в доме собрание всех цеховых старшин и вместе с ними устанавливал разверстку между отдельными цехами сумм налога на ремесло (буничэ). Этот порядок указывает на рост значения цехов в жизни города. По сообщениям источников времени сельджуков и ильханов, в те времена финансовые чиновники облагали ремесленников налогом по своему усмотрению, не совещаясь с цехами) и не считаясь с ними. В XVII в. одни цехи поставляли в казну в натуре определенное число изделий своего ремесла, другие вместо того уплачивали налог деньгами, согласно Шардену, от 10 до 20 су (в год) с каждой лавки (ремесленной мастерской), т. е. немногим более Уг или

1 аббаси.3 Цехи были тесно связаны с дервишескими орденами хейде-риев и ни'метуллахиев, пользовавшихся в XVI—XVIII вв.

большим влиянием в городах Ирана.

Привилегированными ремесленниками были мастера дворцовых мастерских. Как сказано выше, в дворцовых мастерских XVII в. работали уже не ремесленники—рабы, как раньше (даже еще в первой половине XVI в.), а свободные ремесленники по найму., «Тазкират ал-мулук» сообщает, что так как назначение работников (амалэ) дворцовых мастерских (буютат) —дело, недостойное представления государю, то назначение этих работников производилось по приказу великого везира, после предварительного представления начальника этих мастерских (на-зир-и буютат), и главного казначея империи (мустоуфи ал-мамалик). Мастера дворцовых мастерских получали жалованье и, в конце года, установленные подарки. Оценка изделий дворцовых мастерских производилась назиром совместно с цеховыми старшинами.

Общегородского самоуправления в городах Ирана в XVII в., как правило, не было, как не было его и прежде. Во главе города стоял калантар — городской старшина, назначавшийся шахским правительством из местной знати — крупных феодалов данного округа, связанных с оптовой торговлей, реже из верхушки купечества. Права и обязанности калантара подробно, описаны Кемпфером: калантар должен был защищать права и интересы горожан в суде, следить, чтобы губернатор (да-руга) не притеонял горожан, чтобы налоги взимались с них правильно,

1 Калантар — городской старшина, накиб — заместитель калантара.

2 По-видимому, такого порядка не было в раннем средневековье.

3 1 аббаси [1І5о тумана) равнялось 18 французским су.

286

производить разверстку повинностей в пользу государства и податных сумм между кварталами и цехами. Таким образом, формально калантар считался представителем и защитником горожан. На самом деле он был представителем интересов городской верхушки — местных землевладельцев, духовенства и крупных купцов. Жители Новой Джульфы — армянского купеческого пригорода Исфахана — пользовались правом самим избирать калантара из своей среды, именно из среды крупных купцов.

Существовало самоуправление внутри корпораций купеческих и духовных (общины сейидов, медресэ), ремесленных цехов (аснаф) и городских кварталов (махаллэ); все они пользовались правом избирать своих старшин, утверждавшихся калантаром.

Среди ремесел ведущее место занимало текстильное производство.

После периода упадка оно заметно выросло в правление шаха Аббаса I. Появилось много больших мастерских, производивших шелковые ткани, парчу и бархат в Исфахане, Кашане, Йезде, Кермане, Ширазе, Мешхеде, Тебризе и Других городах. По словам Олеария, большинство персидских ремесленников составляли ткачи и красильщики. Шелкоткацкая ремесленная промышленность обслуживала потребности знати и крупного купечества и работала на внешний рынок. Изготовляли шелковые ткани одноцветные (кимха) и многоцветные (кассаб), простые и с золотым й серебряным шитьем, парчу (зарбафт), бархат (махмаль) множества сортов. По словам Шардена, одной только парчи было до ста сортов; среди них выделялась двойная парча, не имевшая изнанки. Один из сортов этой парчи, по словам Шардена, стоил 50 туманов (2500 абба-си) за 1 гез (русский аршин); это была самая дорогая ткань в мире. Пять или шесть человек, писал Шарден, одновременно заняты в ремесле, изготовляющем эту дорогую ткань; для ее изготовления нужно от 24 до 30 ткацких челноков, тогда как для обычной ткани нужно не больше двух. Несмотря на невероятную цену этой драгоценной парчи, работники, которые трудятся над ней, зарабатывали не больше 15—16 су в день (т. е. меньше 1 аббаси). Шарден хвалил также: персидские золотистые бархаты, особенно ворсистые, которые постоянно сохраняли свой цвет и блеск и никогда не изнашивались. Лучший бархат производили в Кашане, Йезде и Исфахане.

В Иране изготовлялись ткани из верблюжьей шерсти (лучшие в Йезде, Кермане и Казвине), ткани из овечьей шерсти (больше всего в Мазендеране, а самые тонкие и лучшие в Доураке на берегу Персидского залива). Изготовлялись войлоки, очень тонкие и легкие. Хлопчатобумажных тканей, большею частью грубых (кербас), для потребностей широких народных масс, изготовлялось множество. Славились также персидские цыновки; самые тонкие и лучшие в мире, по словам Шардена, производились в Систане, из камыша.

Ковроткачество в Иране в XVII в. достигло высокого художественного мастерства. Иранские ковры во множестве вывозились в Западную Европу, через Багдад и Турцию, почему их в Европе ошибочно называли турецкими.

В XVII в. в коврах Ирана преобладали растительные орнаменты; очень нередки были изображения цветущего сада, с водными бассейнами и протоками. Столь частые на коврах прежних веков сцены из быта феодалов, сцены конной охоты и звериных гонов теперь постепенно исчезают. В коврах XVII в. больше свободы композиции, заметны черты народного творчества. Первое место среди ковров Ирана занимали великолепные керманские ковры, из овечьей или козьей шерсти, с тонким растительным орнаментом, с преобладанием зеленого и оранжевого тонов. Славились еще кашанские ковры, шерстяные и шелковые, также с растительным орнаментом, с преобладанием красных, бирюзо

287

вых, белых, кремовых тонов. Ширазекие ковры, с геометризованным растительным орнаментом, отличались преобладанием светлых оттенков зеленого, красного и синего цветов. Пользовались известностью также ковры хамаданские, фераханские, хорасанские. Все эти ковры отличались техническими и стилистическими особенностями. Довольно резко отличались по стилю от собственно иранских ковров ковры Южного Азербайджана (тебризские и ардебильские) и иранского Курдистана (из г. Сеннэ). Путешественники XVII в. хвалят преимущественно керман-ские ковры.

Заслуженной славой пользовался персидский фарфор, полуфаянс и фаянс. После долгого периода снижения производства, в XVII в. персидская керамика снова пережила расцвет. Возродилась, одно время почти исчезнувшая, роспись люетром, ангобом (Керман), раскраска кобальтом, покрытие бирюзовой и зеленой глазурью и т. д. Город Керман прославился на весь мир своими изделиями, сплошь покрытыми бирюзовой глазурью. Персидская художественная керамика XVII в. обнаруживала явное стремление к подражанию китайским образцам. Меньше всего китайское влияние заметно на сосудах, производившихся в Кермане. В Гомбруне, на •берегу Персидского залива, изготовлялись красивые фаянсы, с росписью темносиией краской, в стенах которых до обжига делались дырочки, заполнявшиеся затем глазурью и остававшиеся прозрачными. Славились также покрытые глазурью разных цветов изразцы для облицовки куполов и фасадов зданий.

Лучшие изделия персидской художественной керамики XVII в. изготовлялись в Кермане, Ширазе, Мешхеде, Йезде, Ка-шане, -Н!аине, Исфахане. Изделия этих городов существенно разнились между собою в стиле, тонах и рисунках. Шарден признавал первенство за фаянсами Шираза.

Из других изделий ремесла славились персидские изделия из кожи, особенно шагреневой (Казвин) и из сафьяна всех сортов и цветов (Теб-риз и др.). Путешественники считали персидские луки и сабли лучшими в мире. По словам Олеария, лучшая сталь производилась на берегах озера Нейриз, а лучшие клинки в г. Куме, близ Казвина, и стоили от 4 до 20 рейхсталеров (16—80 аббаси). В русских описаниях вооружения XVII в. упоминается «сабля кызылбашская булатна, от черена по обе стороны до елмана золотом наведена, верхней дол с перерывом, места золотом наведены». Высоким мастерством техники отличались также золотые, серебряные и бронзовые изделия, особенно филигранные изделия из серебра, а также изделия из слоновой кости.

Очень развито было производство красок: из ляпис-лазури (синяя), бразильского и японского дерева, из марены (красная), шафрана (желтая) , индиго (синяя), граната, лимонного сока и т. д. Ляпис-лазурь привозилась из «страны узбеков», индиго и японское дерево — из Индии, бразильское дерево — из стран Европы.

По словам Шардена, производство стекла широко распространилось по Ирану на рубеже XVI и XVII вв. Но стекло чаще всего было невысокого качества, сероватое и пузырчатое; лучшее стекло производилось в Ширазе. Писчебумажное производство также было распространено по всему Ирану, но бумага была хуже не только европейской, но и среднеазиатской; последняя во множестве ввозилась в Иран. Было развито производство мыла; его изготовляли из бараньего сала и золы пахучих трав. Мыло это было дешево и служило для массового потребления. Знать же пользовалась лучшим мылом, привезенным из Алеппо (Халеб, в Сирии).

Путешественники, особенно Шарден, описывают приемы иранской торговли. Обменная оптовая торговля, существовавшая в раннем средневековье, была забыта в XVII в.

Теперь торговля производилась только

288

•на наличные деньги, в серебряной монете, как сефевидской, так и иностранной. При крупных оптовых торговых сделках расчет производился мешками, содержавшими по 2 500 аббаси (— 50 туманов) каждый, содержание их проверялось по точному весу; Шарден уверял, что при этом ^обман был невозможен. Все крупные купцы имели разъездных приказчиков. По словам Шардена, в Иране были купцы, имевшие своих доверенных агентов (приказчиков) даже в таких отдаленных странах, как 111веция и Китай. Благодаря покровительству крупному купечеству со стороны господствовавшей в XVII в. группы класса феодалов — гражданской бюрократии, положение крупного оптового купца в Иране было весьма почетным. Внешняя торговля находилась в руках не персов, а христианских купцов (армян, в меньшей степени — голландцев, англичан и французов), торговавших с Россией и со странами Западной Европы, и индусов, торговавших с Индией и странами Дальнего Востока, по-.добно тому, как в Турции в то же самое время внешняя торговля находилась в руках христиан (греков, армян и европейцев) и евреев. Внутренняя же торговля в большей своей части находилась в руках мусульманских (персидских) купцов.

Среди армянских купцов из Новой Джульфы были богачи, обладавшие состоянием в 60—200 тыс. туманов. Компания крупных армянских купцов из Новой Джульфы пользовалась монополией на вывоз шелка из Ирана. Шах давал этим армянам дипломатические поручения в христианские государства, а также использовал их как своих контрагентов, -сбывая при их посредстве в Европе шелковые ткани, парчу, бархат и другие изделия дворцовых мастерских. Армяне Новой Джульфы платили в казну податей на 580 туманов в год.

Кроме армянских купцов, только английская и голландская фактории имели право вывоза шелка-сырца. Голландцы очень успешно соперничали с англичанами. Во время английской буржуазной революции голландцы добились от шаха Аббаса II (в 1645 г.) исключительных прав для себя в вывозной торговле с Ираном. Любопытно, что как шахское правительство, так и московское царское правительство мотивировали конфликт с англичанами одинаково, именно тем, что англичане дерзнули казнить «своего законного короля Карла». После реставрации монархии в Англии (1660 г.) англичане в Иране могли занять в торговле шелком только второе место после голландцев. В 70-х годах XVII в. голландцы вывозили в Европу шелка-сырца на сумму от 500 до 600 тысяч ливров в год (приблизительно от 11 до 13 тысяч туманов).

Кроме шелка-сырца и шелковых тканей, из Ирана вывозили в страны Западной Европы сафьян, шагреневую кожу, верблюжью и овечью шерсть, ковры, фаянсовую посуду, золотые и серебряные изделия, драгоценные камни, в частности бирюзу.

В Россию из Ирана вывозили, прежде всего, всевозможные шелковые ткани. В описаниях русской утвари XVII в. перечисляются: атласы кызылбашские'; бархаты кызылбашские; дороги (даругаи—шелковая ткань с золотым или серебряным шитьем) гилянские, кашанские, кызылбашские; зуфь (суф—шерстяная ткань), изорбаф (зарбафт—парча), камка (кимха) есская (йездская), камка кызылбашская; кутня (кутни— полушелковая полосатая ткань) кызылбашская; объярь (абйяр—плотная шелковая волнистая ткань с золотыми и серебряными струями), фата (шелковый платок) кызылбашская и т. д. Вот примеры этих описаний: «бархат кызылбашской рытой, по серебряной земле травы и листьё, шолк алый да вишневый», «бархат кызылбашской, по серебряной земле

1 В России XVI—XVII в. Сефевидское государство называли обычно Кызыл-Фашским, а всех жителей его — кызылбашами.

19 Зак. 15

289

люди сидячие и барсы и звери, шолки разные»; «камка кызылбашсказ? полосата, по ней полосы алые, сизые, в полосах люди и птицы золотые да серебряные, меж их каёмки жолтые», «дороги зеленые гилянские»; «дороги кызылбашские алые, по ней травки мелкие золотные и серебряные»; «дороги кызылбашские, по брусничной земле, по ней деревца золотные с шолками» и т. д. Кроме того, из Ирана в Россию вывозили шелк-сырец, миткаль (плотная хлопчатобумажная ткань), бараньи шубы, оружие — сабли кызылбашские, стрелы кызылбашские, луки кызылбашские, луки мешхедские, седла кызылбашские, жемчуг гурмыцкий (Ормузский), бирюзу, краски, сушеные фрукты. Размеры торговли Ирана в Азербайджана с Россией в XVII в. очень сильно выросли. В Исфахане, Казвине и других городах Северного Ирана появились русские купцы, а в Шемахе постоянно проживало много русских купцов, имевших там свое подворье и церковь. Через Россию вывозились шелк и другие иранские товары в Польшу (Ляхистан), Германию и Англию.

В Турцию (через Багдад )из Ирана в XVII в. вывозили табак, чернильный орех, грубые ткани из овечьей шерсти, разные шелковые ткани, ковры, множество сафьяна, циновки, разную посуду, сталь, железо в брусках и обработанное, камыш, изделия из самшита; вывоз железа в любом виде из Ирана в Турцию был запрещен, тем не менее никогда не прекращался.

В Индию из Ирана вывозили в большом количестве лошадей, табак^ фрукты всех сортов — сушеные, замаринованные, засахаренные, особенно финики и изюм, — мармелад из айвы, вина, фруктовые и цветочные эссенции, фаянсовые изделия, перья, сафьян всех сортов, рабов.

Из Индии в Иран ввозили тонкие хлопчатобумажные ткани, шелковые ткани, металлические изделия, слоновую кость, краски, пряности ароматные и лекарственные изделия, индиго, рабов, предметы транзита из стран Дальнего Востока. Опасным явлением для экономики Ирана, отмеченным путешественниками, было то, что в течение XVII в. баланс торговли Ирана с Индией становился все более и более пассивным; заметна была значительная утечка сефевидской серебряной монеты, а также золотых и серебряных предметов в Индию. При этом торговля с Индией и со странами Дальнего Востока перешла в руки индийских купцов. Во всех почти городах Сефевидского государства, даже в далеких Баку и Шемахе, в XVII в. появились поселения купцов—индусов, которых раньше не было или было очень мало; в Исфахане в последней четверте XVII в. проживало не менее 20 тыс. индусов.

Из России в Иран вывозили по волго-каспийскому пути, через Шемаху или Гилян всевозможные меха, кожевенное сырье, ситец (чит), сукна, полотна, железо, медь, металлические изделия, стекло и стеклянные изделия, шубы, писчую бумагу, сахар, мед, воск, водку, икру, рыбу, огнестрельное оружие; вывоз последнего без специального разрешения был запрещен, но производился нелегальным путем. Русские льняные полотна («кетан-и руси») упоминаются в персидских источниках, как имевшие хождение в Иране, еще в XIV в., но в XVII в. ввоз их намного увеличил» ся. Купцы московские, казанские и «франкские» в портах Гиляна упоминаются около 1629 г.

Из стран Западной Европы в XVII в. вывозили в большом количестве: сукна и вообще текстильные изделия, из Англии, Голландии, Франции, Италии; стекла зеркальные и оконные из Венеции; металлические изделия; предметы роскоши; вина французские, итальянские и другие, сахар, лампы, бумагу писчую и оконную. Особым спросом пользовались английские сукна, так называемые «лондра» !, т. е. «лондонские». Средж>

1 От итальянского Ьоп(1га, французского Ьогкгге — Лондон.

290

самих персов появились специальные торговцы этими сукнами — «лондра форуш». В конце XVII в. в трех караван-сараях Исфахана торговали эти «лондра форуши». Таким образом, уже в XVII в. ввоз западноевропейских товаров, главным образом текстильных, был значителен, но^ еще не настолько, чтобы создать серьезную конкуренцию для иранской ремесленной промышленности. В Иране имели сбыт преимущественно те западноевропейские и русские товары, которые не производились в Иране, как, например, сукна.

Торжество реакционной тенденции в экономике Ирана к концу XVII в., о чем говорилось выше, и, в связи с этим, обнищание деревни и сужение внутреннего рынка, крайне тяжело отразились на состоянии ремесла и торговли в Иране. Рост налогов и торговых пошлин, тяжелый гнет феодального государства, особенно гибельный для непривилегированных средних и мелких купцов и для ремесленников, произвол и господство феодаяст в городах душили здесь те прогрессивные тенденции, какие появились в начале XVII в. Вот почему в городах Ирана не могло завершиться сложение единого рынка и зачатки нового капиталистического производства не стали господствующей формой производства. Энгельс писал: «.. .турецкое, как и всякое другое восточное владычество несовместимо с капиталистическим строем; извлеченная прибавочная стоимость ничем не обеспечена от хищных рук сатрапов и пашей; нет налицо первого основного условия буржуазного приобретения — обеспеченности личности купца и его собственности».1

Следует отметить еще как характерную черту экономического развития Ирана XVII в. то, что хозяйственный подъем наблюдался преимущественно в городах Центрального и Западного Ирана (Исфахан, Шираз, Казвин, Хамадан, Керман, Решт, Фумен, Лахиджан и др.) и Южного Азербайджана (Тебриз, Ардебиль). Напротив, города Хорасана, за исключением Мешхеда и Кандахара, обнаруживают в этот период черты застоя, что объясняется, главным образом, сильным сокращением экономических связей со Средней Азией.

<< | >>
Источник: Я. В. ПИГУЛЕВСКАЯ, А. Ю. ЯКУБОВСКИЙ, И. П. ПЕТРУШЕВСКИЙ, Л. В. СТРОЕВА, А. М. БЕЛЕНИЦКИЙ. ИСТОРИЯ ИРАНА С ДРЕВНЕЙШИХ ВРЕМЕН ДО КОНЦА XVIII ВЕКА. 1958

Еще по теме § 9. Город, ремесло и торговля в XVII в.:

  1. § 5. ТОРГОВЛЯ И РЕМЕСЛА
  2. § 2. СЕЛЬСКОЕ ХОЗЯЙСТВО, РЕМЕСЛА И ТОРГОВЛЯ В МАВЕРАННАХРЕ В IX—X вв.
  3. Города и торговля
  4. Города и торговля
  5. § 6. ГОРОДА, ТОРГОВЛЯ, МОНЕТЫ
  6. УСТАНОВЛЕНИЯ ГОРОДСКИХ СОВЕТОВ И ЦЕХОВ КНИГА РЕМЕСЕЛ И ТОРГОВЛИ ГОРОДА ПАРИЖА
  7. Международная торговля, ярмарки и города
  8. § 7. ЗАНЯТИЯ НАСЕЛЕНИЯ. ГОРОДА. ТОРГОВЛЯ
  9. 2.7. Эволюция и устойчивое развитие городов Жизненный цикл города и его фазы
  10. Китайский город Баласагун и старый русский город Балахна
  11. Вавилон, город крепкий “Построим себе город и башню”
  12. РЕМЕСЛО