<<
>>

РАЗВИТИЕ НРАВСТВЕННОГО ЧУВСТВА

По Аристотелю, нравственность — такая черта характера, развитие которой делает жизнь человека более счастливой и насыщенной. Это не значит, что существует список хороших или плохих поступков или что можно сформулировать некие основные принципы, исключения из которых невозможны.
На деле чаще всего какие-то поступки в большей степени способствуют развитию добродетельного характера. Например, простое правило «не убий», скорее всего, должно содержать в себе множество исключений, чтобы быть истинно нравственным правилом. Если говорить вообще, то нравственно оправдано, допустим, убийство в целях самозащиты. Другие возможные исключения могут касаться убийства тех, кто убивает и порабощает миллионы. (Нравственно оправданным, будь оно возможно, видится убийство Саурона, подобно тому как многие считают, что убийство Гитлера в свое время было бы добродетельным поступком.) Конечно, убийство — крайняя мера, и она должна иметь серьезные основания. Но кто сможет различить мотивы? С точки зрения добродетельной этики человек, занимающийся самосовершенствованием, сможет понять, когда убийство оправданно, а когда нет. То, что Аристотель называл «практическим здравым смыслом», — ключевая составляющая нравственной мудрости. Практический здравый смысл и опыт — не одно и то же, но способность индивида учиться на опыте — это и есть проявление практического здравого смысла, который может развить нравственность. В теории Аристотеля разуму отводится двойная роль. Во-первых, разум определяет ценность цели и оптимальный способ ее достижения — имеется в виду любая цель. Но разум же устанавливает и приоритет целей. Например, если я пожелаю уничтожить определенное кольцо, которое невозможно уничтожить ни одним известным способом, то рациональным путем я приду к решению бросить его в расселину Роковой горы. Но при этом я буду также размышлять, а сделает ли уничтожение Кольца жизнь лучше, — что и происходит с героями Толкина.
Мы можем судить о ценности какой-либо цели только по отношению к приоритетной цели. Другими словами, та или иная цель может иметь для нас ценность в том случае, если ее осуществление приведет к достижению истинной ценности. Аристотель считал, что такой приоритетной ценностью является жизнь, или, точнее, ее совершенствование, т. е. добродетельная жизнь. Поэтому стремление к добродетельной жизни и ко всему тому, что помогает, но не мешает этой глобальной цели, естественно. Посмотрим с этой точки зрения, например, на разногласия, возникшие на Совете Элронда. Существует следующий факт: Кольцо можно уничтожить лишь в пламени Роковой горы. Простое взвешивание аргументов породило решение: «Если мы хотим его уничтожить, надо его бросить в расселину Роковой горы». Прения закончены независимо от того, хотят ли участники Совета уничтожить Кольцо, — просто потому, что добрым силам использовать его невозможно. Кольцо действительно дает своему обладателю великую силу, но, как указали Элронд и Гэндальф, эта сила разлагает, значит, в борьбе добра против зла использование Кольца неэффективно. Тем же рациональным путем мы ищем верный способ осуществления нашего решения. Аристотель призывает стремиться к золотой середине между крайностями. Храбрость, например, противоположность не только трусости, но также и отчаянности. Другими словами, если трусость — порок, то же самое можно сказать и про отчаянность. Человек, утверждающий, что не боится ничего, наверняка не владеет полной информацией о реальности. (Отсюда замечание Бродяжника в киноверсии Питера Джексона, что хоббиты «слишком мало боятся».) У каждого свои страхи, кто-то боится, скажем, разъяренных медведей гризли, а кто-то — назгулов. Но и свою отчаянность следует усмирять благоразумными размышлениями об обстоятельствах — глупый риск может показаться бесстрашием, но он способен ухудшить ситуацию, и едва ли тогда он будет добродетелью. Аристотель учит: нужно понять, как быть добродетельным и совершать добродетельные поступки.
Следовательно, добродетельный персонаж — это существо развивающееся, а не сформировавшееся или избранное. Основным способом его саморазвития является распознавание и подражание подходящей ролевой манере. Нужно наблюдать и учиться у phronemos, или человека благоразумного. Такой человек не является учителем, поскольку нельзя научиться добродетели, как алфавиту или таблице умножения. Чтобы научиться фехтованию, необходимо изучить основы, понаблюдать за хорошей техникой и, конечно, практиковаться. Чтобы научиться добродетели, нужно изучить основы (например, стремление к умеренности, а не к крайности), наблюдать за живущими добродетельно и практиковаться. Трудность здесь, естественно, заключается в том, как найти того, кто ведет истинно добродетельный образ жизни, ибо это предполагает, что вы уже достаточно мудры, чтобы разобраться, что к чему. Другими словами, если я уже достаточно умен, чтобы избрать для себя в пример человека, ведущего добродетельный образ жизни, мне этот пример уже не нужен. Но это еще не самое большое противоречие теории, скорее, это напоминание об эволюционирующей природе добродетели и о важности практического здравого смысла. Можно ли допустить, чтобы некто выбрал Сарумана в пример для подражания? Говорится, что все внимали его мудрости. Хотя позже выясняется, что это происходило благодаря риторическим трюкам, а не в силу весомости его аргументов. Определенно он выглядит успешным, могущественным волшебником, обладающим огромной силой (он, по словам Гэндальфа, главный маг). Могущество не означает добродетель. Как указывают Галадриэль, Гэндальф и некоторые другие, стремление достичь власти не идет на пользу душе39. Возможно, что только предрасположенный к пороку выберет себе в пример порочную модель поведения, тогда как добродетельных людей естественным образом притягивает друг к другу. Подчас такое притяжение создается искусственно. Дело в том, что порочный человек иногда пытается обмануть других, прикидываясь добродетельным. Очевидный пример тому — развращение Гнилоустом Теодена. Обманутый Теоден не замечает порочных намерений Гнилоуста. (Что заставляет его прислушиваться к советам человека по имени Гни- поуст — остается для нас загадкой.) Однако ситуация обмана создается — хотя бы при частичном участии — обеими сторонами, вроде общеизвестного: «Я видел только то, что хотел» или «Я был слаб». Иногда люди говорят, что «хотят быть обманутыми», таким образом признавая частичную ответственность за ошибку. В любом случае, phronemos, или ролевая модель, то есть пример человека, необходимого, по мнению Аристотеля, для понимания добродетели, — совсем не обязательное условие. Поэтому сами по себе эти психологические загадки не влияют на выбор ролевой модели. Таким образом, развитие добродетельного характера зависит от способности руководствоваться практическим здравым смыслом.
<< | >>
Источник: Кац Э., Бронсон Э. «Властелин Колец» как философия. 2005

Еще по теме РАЗВИТИЕ НРАВСТВЕННОГО ЧУВСТВА:

  1. 4. Чувство нравственное и безнравственное
  2. 2.4. Теория нравственного развития Лоренса Колберга.
  3. Нравственные аспекты человеческого развития
  4. Глава I РАЗВИТИЕ ФИЗИОЛОГИИ НЕРВНОЙ СИСТЕМЫ И ОРГАНОВ ЧУВСТВ В XIX В.
  5. § 30. Мораль и нравственность
  6. НРАВСТВЕННАЯ КУЛЬТУРА
  7. 7. Нравственное самовоспитание как сущность человека
  8. § 5. Компенсация работнику физических и нравственных страданий
  9. Е. В. Субботский __ Нравственное поведение дошкольников
  10. ЛИЧНЫЙ ВЫБОР, ВЛАСТЬ И НРАВСТВЕННОСТЬ
  11. Жесткость системы нравственности
  12. 4. Нравственное мышление
  13. КОЛЬЦА ПЛАТОНА И ТОЛКИНА: УРОКИ ВЛАСТИ, ВЫБОРА И НРАВСТВЕННОСТИ
  14. 13.5. О праве наций на самоопределение: нравственное измерение
  15. И. С. Кон Выбор профессии и социально-нравственное самоопределение