<<
>>

Власть и общество Британии в середине XIX в.

К середине века в Великобритании завершалась промышленная революция, которая превратила страну в ведущую капиталистическую державу мира и самую крупную колониальную империю. Одним из наиболее важнейших достижений в экономической области явилось объединение страны сетью железных дорог и создание единого рынка.
Перепись 1851 г. показала, что в королевстве проживало более 27 млн. человек, при этом численность городского населения сравнялась с численностью сельских жителей978. Города превратились в центры экономической, политической и культурной жизни страны. Ведущее положение Великобритании на мировом рынке упрочила отмена Навигационных актов в 1849 г. Выступления фритредеров против них начались в 1847 г.979 и встретили сопротивление судовладельцев, утверждавших, что такое решение может подорвать позиции Великобритании в мировой торговле. Однако экономическая выгода отмены Навига ционных актов была доказана не только экономистами, но и подтверждена парламентскими комитетами, рассматривавшими эту проблему. Требования фритредеров поддержали британские колонии и некоторые европейские страны980. Борьба по вопросу о Навигационных актах была непродолжительной и закончилась поражением судовладельцев, подготовив почву для отмены Навигационных актов в 1849 гг., которая прошла более спокойно и менее болезненно для парламента и общества, чем отмена хлебных законов. Как Муниципальная реформа явилась логическим завершением начавшихся в 1832 г. изменений в системе представительства, так и отмена Навигационных актов подытожила проводившийся с двадцатых годов курс, направленный на отход от принципов протекционизма, либерализации экономической политики, приведший страну к середине века к полной победе свободы торговли и предпринимательской деятельности. Этот шаг имел далеко идущие последствия: он не только завершил преобразование экономической политики правящих кругов, переход к либеральным принципам, но и способствовал расширению торговли с колониями, ликвидировал разногласия по этому вопросу между Великобританией и такими ее владениями, как Канада, Тринидад, Ямайка.
Бурное развитие промышленности и торговли по- прежнему сопровождалось экономическими кризисами. Последним на протяжении рассматриваемого периода был кризис 1847 г., затронувший все отрасли британской экономики. Ухудшение социально-экономического положения трудящихся вызвало новый подъем чартистского движения, который подстегнула волна революций в Европе, и, прежде всего, революция во Франции. В течение марта 1848 г. по всей Англии прошли митинги, зазвучали радикальные речи, призывы к решительным действиям. Уже первые признаки оживления движения в 1848 г. правящий класс рассматривал как серьезную угрозу, и в марте пресса била тревогу981. 4 апреля открылись заседания третьего чартистского Конвента. Вновь перед участниками заседаний встал вопрос, какие предпринимать действия в том случае, если парламент откажется выполнять программу чартистов. С небольшими поправками прошла программа Джонса, предусматривавшая объявление Конвента верховным органом страны и проведение массовых митингов и собраний в один день и час. Предполагалось передать письмо королеве Виктории с требованием распустить парламент и правительство, провести выборы в Национальное собрание. Принято решение представить третью петицию в парламент 10 апреля. Чартисты намеревались провести митинг, а затем и шествие, которое должно было сопровождать экипажи, предназначенные для доставки в парламент списков с подписями под петицией. Правительство колебалось: сначала разрешило жителям участвовать в митинге и доставке петиции к зданию парламента, затем запретило и то, и другое, впоследствии разрешило лишь проведение митинга. 7 апреля парламент обсуждал предстоявшее мероприятие. В связи с тем, что на ближайшие дни заседания палаты уже были расписаны, принято решение отложить обсуждение петиции982. Практически одновременно в палате довольно быстро проходит принятие закона “Об охране Короны и правительства”. Он объявлял преступлением любые речи “мятежного характера”, виновных ожидала ссылка в колонии. И хотя намечалось проведение мирного митинга и шествия, собственники объединились, невзирая на политические разногласия.
В это время Лондон буквально превратился в крепость, ожидавшую серьезного нападения неприятеля. В город прибыли войска и вместе со столичным гарнизоном их численность превысила 7 тыс. солдат; доставлены тяжелые орудия, подступы к общественным зданиям забаррикадированы, а правительственные помещения, конторы и банки охранялись. Число специальных констеблей доходило до 85 тыс. человек983. 9 апреля Ч.Гревилль записал: “Весь Лондон занят приготовлениями к завтрашнему столкновению с чартистами: настолько болыпи- ми, что они выглядят или очень уж грандиозными, или совершенно смешными”984. По словам Ч.Гревилла, 10 апреля в столице прошло “удивительно” спокойно985. Однако в том, что сам митинг все-таки состоялся, многие современники справедливо увидели проявление силы и мощи британской законности. Действие демократических принципов Великобритания продемонстрировала перед всем миром986. И именно в Великобритании, где либерализация общественной жизни сопровождалась упрочением гражданских прав жителей государства, нашли приют многие политические эмигранты из Европы. Внесенная в парламент петиция подверглась проверке Выборного комитета по общественным петициям, свой отчет он представил 13 апреля. Из 5 706 ООО подписей, комитет признал достоверными лишь 1 975 496 на том основании, что остальные подписи сделаны одной и той же рукой, либо же под именами тех людей, которые заведомо поставить их не могли. Среди последних: Королева Виктория, герцог Веллингтон, Роберт Пиль и другие. Были проставлены и просто какие-то прозвища. Ф. О’Коннор отказался признать выводы комитета, так как петиция, по его выражению, стала результатом небывалой активности и энтузиазма народа, выразившихся в количестве подписей. Он считал, что за столь короткий срок невозможно проверить доставленные списки. Последующее обсуждение свелось к дискуссии по поводу достоверности числа подписей, поступивших в парламент987. 23 мая Д.Юм в палате общин попытался внести предложение о расширении права голоса за счет домовладельцев.
Оно не прошло. Однако важным моментом в дискуссии по этому вопросу стало заявление премьер-министра Д.Рассела, что в интересах мира и спокойствия страны он не исключал возможности Обращения к этому вопросу со временем988. Третья петиция чартистов была рассмотрена в парламенте лишь 2 июля 1849 года. Инициатором был Ф. О’Коннор. Он зая вил, что долгом парламента является обсуждение всех тех вопросов, которые волнуют общество. Среди них, по его мнению, в то время находился вопрос о требованиях чартистов. Ссылаясь на происходившие в Европе события, он призывал парламент дальше двигаться по пути реформ и признать права народа на участие в выборах. Выступавшие вслед за ним члены парламента, полностью или частично отвергавшие 6 пунктов, в основном соглашались с необходимостью изменений в системе представительства989, которые позднее были предприняты в 1867, 1884 и 1885 годах. Всеобщее избирательное право женщины получили лишь после завершения первой мировой войны. И хотя народная хартия вновь была отвергнута, именно обращения чартистов и дискуссии в парламенте и обществе по вопросу о реформах избирательной системы конца сороковых годов подготовили почву для дальнейшего ее преобразования. Чартистское движение, потерпев крах в парламенте и утратив массовый характер, постепенно пошло на убыль. В середине века активизировались тред-юнионистское (профсоюзное) движение, выдвигавшее чисто экономические требования. Чартисты трижды собирали подписи под своими петициями и вносили в парламент требования проведения реформы, осуществления 6 пунктов, и каждый раз парламент отказывался рассматривать их. Голосования по этим вопросам свидетельствуют о наличии среди депутатов на протяжении практически десяти лет сторонников дальнейшего изменения системы представительства, причем их численность оставалась стабильной. В каждом отдельном случае реакция парламента на действия чартистов строилась примерно по одной схеме: запросы о мерах, предпринимавшихся правительством против движения, одобрение решительных мер и сурового наказания “смутьянов”.
Однако проблема “чартизм и власть” выходит за рамки внесения петиций, а влияние чартизма на деятельность парламента и правительства ими не ограничивалось. Оно сказалось в нескольких направлениях. Наиболее важные из них - это дальнейшее формирование государственного аппарата, вылившееся в совершенствовании полицейской службы и судебных органов капиталистического общества. Не менее весомым стало также и изменение социальной по литики правящих классов. Свою роль в этом сыграли как размах движения, так и прозвучавшее в прессе и парламенте убеждение в том, что причиной чартистского движения было игнорирование правительством и парламентом проблем трудящихся, отсутствие заботы о социальном положении рабочих, образовании, санитарном состоянии городов и жилищ. Консервативное правительство Р.Пиля в начале сороковых годов приняло ряд законодательных актов социального характера. Ф.Энгельс писал: “В лице сэра Роберта Пиля торизм решился на признание движения, увидел шаткость английской конституции и идет на уступки лишь для того, чтобы возможно дольше сохранить это прогнившее жалкое сооружение”990. Именно исходя из своей фундаментальной позиции - сохранения “священных” институтов, служения стране и короне - Р.Пиль был вынужден пойти на определенные уступки народу. В 1840 г. палата общин назначила Выборный комитет по фабричному законодательству, в 1842 г. - Комиссию по рассмотрению занятости детей. В 1844 г. принят новый фабричный акт. Позднее, в 1847 г. парламентом одобрен закон, установивший десятичасовой рабочий день для женщин и детей. В 1847-1848 гг. прошел ряд законов, касавшихся медицинского обслуживания населения и санитарного состояния городов. В 1846 г. “Эдинбург Ревью” писал, что вплоть до недавнего времени положение трудящихся не волновало правительство. Однако внимание прессы и общества в целом “постепенно, но неуклонно обратилось к этой теме”. И наиболее отличительной чертой в жизни страны уже с середины 1840-х годов, по мнению журнала, стало необычайно большое внимание общества к условиям труда и быта рабочих классов991.
Эта же мысль высказана и на страницах консервативного органа992. Создавались различного рода организации, как, например, Общество содействия улучшению условий жизни рабочих классов. Они проводили обследования, а затем издавали отчеты, ими публиковались также и многочисленные памфлеты, в которых описывались условия жизни в трущобах, пьянство, грязь и нищета. В прессе шла дискуссия о том, что нужно делать для исправления этого положения, какую роль должно сыграть образование, религиозное воспитание и улучшение бытовых условий. Еще одним важным следствием чартистского движения, его настойчивого требования парламентской реформы было постепенное изменение позиции ведущих политиков по этому вопросу. Умеренное предложение ДЛОма в 1848 г. об избирательном праве для всех домовладельцев встретило поддержку 84 депутатов, почти в два раза больше, чем первая петиция чартистов в 1839 г. Еще десять лет тому назад считавший вопрос окончательно решенным, Д.Рассел признал возможным проведение следующей реформы. Парламентские дебаты позволили выявить и такой важный факт, как обращение осужденных чартистов с жалобами в парламент, который свидетельствует об определенном уровне гражданского самосознания. Настойчивые жалобы на тяжелые условия, в которых содержались чартисты, стали одной из причин обращения к исследованию состояния тюрем и последовавших преобразований в этой сфере. Подводя итоги вышеизложенного, необходимо отметить, что социально-экономическая политика консервативного правительства РЛиля в первой половине сороковых годов была обусловлена не только его личным отношением к реформам, но и тем давлением, которое оказывали на парламент и кабинет различные общественные движения. С 1841 по 1846 годы в стране были проведены важнейшие преобразования таможенного законодательства и финансовой сферы, законы социального характера Отмена хлебных законов в 1846 г. и Навигационных актов в 1849 г. знаменовали завершение процесса отхода от протекционистской и утверждение либеральной экономической политики в стране, что соответствовало на данном этапе экономического развития интересам торгово-промышленных и финансовых кругов и способствовало укреплению позиций Великобритании на мировом рынке. Раскол консервативной партии и отставка Р.Пиля явились следствием как проводившейся им политики, так и неразвитости партийной структуры в сороковые годы, когда глава правительства действовал не как избранный лидер партии. Несмотря на отставку Р.Пиль оставался одним из наиболее заметных политиков в парламенте, и уже весной 1848 г. в политических кругах возникла мысль о необходимости назначения его главой кабинета из-за слабости правительства Д.Рассела993. После преждевременной смерти Р.Пиля в 1850 г. началась перегруппировка политических сил. Его сторонники - пилиты - и до того имевшие тенденцию сближения с вигами994 со временем вошли в состав либеральной партии. Консерваторы объединились вокруг сторонников протекционизма. В конце сороковых годов наступил новый этап в общественной жизни Великобритании. С завершением чартистского движения окончился и период массовых движений в Великобритании. Массовые общественные движения, сыгравшие значительную роль в процессе реформирования институтов «старого порядка», становления гражданского самосознания и просвещения народа, утрачивали свое значение в качестве инструмента организованного давления на власть. Их сменили различного рода общественные, профсоюзные и политические организации, которые использовали накопленный опыт борьбы за осуществление тех или иных требований. Трансформация парламентских группировок тори, вигов и радикалов привела к формированию внепарламентских партийных клубов, ассоциаций и обществ по всей стране. Эта организации и пресса стали выразителями общественного мнения, требований различных слоев и классов. Это кардинально изменило характер связи власти и общества, расширив каналы воздействия на власть. Сила общественного мнения была такова, что противостояние нонконформистов и Англиканской церкви принятию правительственного проекта об образовании в 1843 г. достигло успеха без длительной борьбы, вне рамок общественного движения. С одной стороны, это отложило на десятилетия введение обязательного всеобщего начального образования в Британии. Такой закон был принят только в 1870 г. С другой - явилось важным проявлением изменения позиции властных институтов. Политика консенсуса, учета общественного мнения, интересов всех слоев общества шла на смену репрессивным мерам. За 1750-1850 гг. в политической системе и социальной структуре Британии произошли глубокие сдвиги. Государствен- но-политический режим, установленный «Биллем о правах» в ходе Славной революции1688-89 гг., в результате прецедента и складывавшихся традиций претерпел изменения за счет постепенного сокращения прерогатив монарха. Первые десятилетия правления Ганноверской династии отмечены отказом от права вето и упрочением такого института исполнительной власти, как кабинет министров. Со второй половины XVIII столетия обозначившиеся тенденции формирования основ парламентаризма получили дальнейшее развитие. Фигура монарха окончательно утратила сакральность, а его двор - политические функции. Уже к концу века король подвергался критике в парламенте и прессе, превращался в объект насмешек карикатуристов. Падение авторитета монарха связано с личностью Георга IV. Непопулярный король потерпел сокрушительное поражение в деле о разводе с Каролиной Брауншвейгской. А руководство внешнеполитическим курсом государства перешло в руки кабинета министров. В годы непродолжительного правления Вильгельма IV завершилось формированием политической системы, характерной для викторианской эпохи. От воли монарха, его симпатий и антипатий не зависело назначение главы правительства и его состав, а сам монарх превращался в «отца нации», арбитра, стоявшего над схваткой противоборствующих сил. 1750-1850 гг. - время упрочения парламента в качестве верховного законодательного и судебного органа, центра политической жизни государства. В середине XVIII столетия законодательный корпус являл собой скорее закрытую корпорацию аристократии кланово-родственного типа, нежели собрание представителей народа. Смена монархов в 1760 г. повлекла изменение расстановки внутриполитических сил. Слабая в обеих палатах оппозиция начала прибегать к использованию внепарламентских методов для укрепления собственной позиции. С конца века размежевание тори и вигов приобретает черты идео- логического противостояния либералов и консерваторов. Основы политики британского консерватизма и либерализма формировались в 1820-1840-х годах, когда водоразделом послужила проблема путей реформирования институтов «старого порядка». Первая парламентская реформа 1832 г. системы представительства ликвидировала наиболее мелкие избирательные округа, унифицировала избирательное право в городе, предоставила право направлять своих представителей крупным торгово- промышленным центрам. Сокращение коррупции на выборах повлекло за собой постепенное возвышение нижней палаты, уменьшение ее зависимости от верхней. Расширение электората за счет среднего класса города и деревни явилось отправной точкой изменения характера выборов, нарастания политической борьбы, усиления роли самого избирателя. Еще на рубеже 1820- 1830-х годов эта тенденция проявилась со всей очевидностью. Избиратели начинают руководствоваться не волей местного магната, а все более программой, взглядами, личностью кандидата от их округа. К середине XIX в. в основных чертах сложилась система парламентаризма с характерным для ее функционирования четким разделением и сложным взаимодействием ветвей власти. Лидер победившей на выборах партии становился главой кабинета, из числа представителей законодательного корпуса, преимущественно нижней палаты, формировалось правительство. В качестве органа исполнительной власти кабинет нес политическую ответственность перед законодательным органом. Принципы ответственности и поле деятельности кабинета вырабатывались на протяжении XVIII и в первой половины XIX в. Монарх играл роль номинального главы исполнительной власти, но законы вступали в силу только после его подписи. Утратив значительную часть политических функций, монарх оставался главой Англиканской церкви, в его ведении находилось управление колониями. При этом социальная значимость монарха сохранялась. Изменения в расстановке сил в высших институтах власти государства: законодательной, исполнительной власти и монарха происходили постепенно на протяжении столетия, что вело к упрочению принципов парламентаризма, превращению Британии в парламентскую монархию. Особенность государственнополитического режима состояла в том, что его утверждение в общественно-политической системе явилось органичным результатом развития страны и самой системы. Не менее значительные перемены свершались в социальной сфере. Рост городов и численности городского населения, которое в середине XIX в. сравнялось с численностью сельских жителей, сопровождался размыванием вертикальных социальных связей, утверждением новых связей, форм общения, появлением институтов самоорганизации граждан страны. Кофейни, клубы, объединения прочно вошли в быт горожан. Разнообразные по целям и сфере деятельности многочисленные объединения стали характерной чертой в жизни городов со второй половины XVIII в. Они стали организационным ядром массовых социальных движений национального масштаба от борьбы за парламентскую реформу до пересмотра протекционистской таможенной политики в следующем столетии. В достижении поставленных целей участники движений использовали прессу, митинги, шествия для формирования общественного мнения и оказания давления на власть, закрепляя в повседневной жизни британцев демократические права и свободы. Не менее значимо содержание проводимой агитации. Просвещая различные слои общества, она способствовала распространению и укоренению либеральных ценностей, правового, гражданского, национального самосознания. Вместе с тем, движения сыграли важную роль в снятии социального напряжения, роль своего рода «выпускного клапана», когда «пар» недовольства направлялся в законные рамки его выражения, предохраняя тем самым страну от революционного взрыва. Перечисленные выше перемены, проявились в отношениях власти и общества. Традиционные каналы связи - выборы и петиции - на протяжении столетия наполнялись новым содержанием. Выборы, несмотря на сохранявшийся подкуп и коррупцию, все в большей мере становились полем реальной политической битвы за голоса избирателей, за власть. В 1820-1840-х гг. консерваторы и либералы начинают формулировать собственную платформу, программу действий для привлечения на свою сторону электорат. С другой стороны, обозначившаяся на рубеже 1820-1830-х гг. практика «наказов» свидетельствует о более осознанном выборе представителя в парламент, который должен был там проводить политику в интересах избирателей. Петиции теряли присущий им прежде характер выражения жалобы на несправедливость или притеснение. Они постепенно превращаются в инструмент давления на власть. При сохранении традиционной формы петиции наполняются новым содержанием, и использовались общественными объединениями и движениями для выражения своих требований по проведению преобразований в политической, экономической, социальной, религиозной и т. д. сфере, либо же требований отказа от той или иной реформы. Спонтанный социальный протест сменяют иные формы выражения недовольства. Ими становятся митинги, шествия, отказ (либо угроза отказа) от уплаты налогов. Для представителей власти еще в конце XVIII в. недопустима была сама мысль о том, что низшие слои общества могут обсуждать вопросы политические или государственного устройства. Стремление к объединению, деятельность различных ассоциаций политического характера приравнивалась ими к вооружению народа. Боязнь революционного взрыва побуждала использовать приостановку Хабеас Корпус Акта, запреты, репрессии, судебное преследование и т.д., вплоть до применения войск. Еще в 1820-1840-е годы социальные движения расценивались отдельными представителями власти, как следствие влияния кучки подстрекателей. И, вместе с тем, сила, мощь общественного мнения, продемонстрированная в период прохождения хлебных законов в 1815 г. и подъема массового движения 1816-1819 гг., вынудила власть имущих считаться с ним. Этими соображениями продиктован выпуск памфлета «Положение народа» в 1822 г. кабинетом лорда Ливерпуля, а в конце 1820-х годов правительство герцога Веллингтона вынуждено идти на осуществление требований католиков Ирландии вопреки собственной позиции по этому вопросу, вопреки воле монарха и значительной части группировки тори в парламенте. Воин Веллингтон исключил возможность использования войск для подавления движения Католической лиги, осознавая его бесперспективность так, как силой можно прекратить движение лишь на время, но не искоренить само стремление участников движения к достижению поставленной цели. Массовый характер движения в пользу парламентской реформы на рубеже 1820-1830-х годов исключал саму возможность его подавления. Последний раз войска применялись властями при подавлении выступлений чартистов в первый период движения, он стаи последним случаем применения войск в истории городов Британии. Сокращение расстояния между властью и обществом состояло не только в выдвижении со стороны общественных сил требований реформ и постепенном их осуществлении властными институтами. Оно происходило через использование социальными объединениями и движениями методов пропаганды, сложившихся в политической сфере в начале XVIII в. А затем - в использовании представителями власти, как форм объединения, так и методов пропаганды, укоренившихся в социальной сфере. В наибольшей мере это проявилось в 1830-1840-х годах в период создания консервативной партии Р.Пилем, в деятельности вигов и радикалов. Несмотря на то, что власть на протяжении столетия концентрировалась в руках аристократии, а выходцы из ее среды составляли подавляющую часть депутатского корпуса, в характере деятельности правительства и парламента обозначился поворот к учету интересов всех слоев общества. Безусловно, это было не только следствием давления со стороны общества. Там, где интересы власть имущих совпадали с выдвинутыми требованиями, реформирование осуществлялось быстрее. Функционирование законодательной и исполнительной власти становилось более открытым обществу благодаря прессе, публикациям стенографических отчетов парламентских дебатов, докладов парламентских комитетов. Жители столицы знали в лицо членов парламента, их имена и позиции по всем наиболее важным вопросам. Таким образом, с полным правом можно утверждать, что процесс становления гражданского общества происходил в контексте сближения власти и общества, выработки новых форм их взаимоотношений, в поиске компромиссов, каковыми стали постепенные, частичные преобразования. Они завершились к середине XIX в. установлением свободы предпринимательской деятельности; расширением гражданских и политических прав граждан государства, поворотом к социально ориентированному законодательству. А установление нового характера взаимоотношений власти и общества стало одним из важных факторов этого процесса, и в то же время его результатом. Закрепление и дальнейшее развитие этих процессов происходило во второй половине XIX в.
<< | >>
Источник: Айзенштат М.П.. Власть и общество Британии 1750-1850 гг. М.: ИВИ РАН.-398. 2009

Еще по теме Власть и общество Британии в середине XIX в.:

  1. Айзенштат М.П.. Власть и общество Британии 1750-1850 гг. М.: ИВИ РАН.-398, 2009
  2. Глава 1. Властные институты Британии в середине XVIII в.
  3. Глава 3. Институты власти и общество в конце XVIII - начале XIX в.
  4. Революция Мэйдзи. Конституция1889 г. Государственный строй Японии до середины 60-х годов XIX в.
  5. ТЕНДЕНЦИИ В РАЗВИТИИ ЛИТЕРАТУРЫ СЕРЕДИНЫ И ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА
  6. Раздел IV ПРОИСХОЖДЕНИЕ КОРОЛЕВСКОЙ ВЛАСТИ И НЕРАВЕНСТВА В ОБЩЕСТВЕ. СВЕТСКАЯ И ДУХОВНАЯ ВЛАСТЬ
  7. ГЛАВА III ИРАН ПОД ВЛАСТЬЮ АРАБСКОГО ХАЛИФАТА. НАРОДНО-ОСВОБОДИТЕЛЬНЫЕ ДВИЖЕНИЯ В ИРАНЕ (середина VII—начало X вв.)
  8. СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННЫЕ ОБЩЕСТВА РОССИИ В 60—70-е гг. XIX в.
  9. ЧАСТЬ 2. ЭПОХА ВЕЛИКИХ ОТКРЫТИЙ II ПЕРИОД (СЕРЕДИНА XVI — СЕРЕДИНА XVII ВЕКА)
  10. Глава 17. СССР В СЕРЕДИНЕ 60-СЕРЕДИНЕ 80-х гг.