<<
>>

В условиях двойной оккупации

марта 1944 года гитлеровские войска оккупировали территорию союзной Венгрии. Хорти оставили на своем посту, но правительство Кал- лаи сместили. Назначили новое, которому оккупанты доверяли.
Между тем венгерские органы власти, в том числе и правосудие, продолжали карательные меры против национальных меньшинств, в том числе и против закарпатских украинцев. На помощь к ним подключились гестапо и служба безопасности новых хозяев страны короны святого Стефана. Так, заместитель главного прокурора Дебрецена Шандор Мезё 24 марта 1944 года направил «венгерскому королевскому суду» этого города обвинительный акт за распространение «ложных слухов» против Дмитрия Грабаря из Голубиного. В свое время его как полицейского старшину перевели из Подкарпатья в венгерский город Хайдунанаш. Там он, начиная с 1941 года, на работе и в других местах часто повторял: венгерское радио никогда не говорит правду, а газеты не сообщают действительность. Русский солдат вооружен лучше немецкого и лучше воюет и выиграет войну. Поэтому участие Венгрии в войне не сулит ей ничего хорошего. Нужно ее прекратить и не продолжать бессмысленные разрушения. Его обвиняли за восхваления Бенеша и чехов и за то, что он высказывался за победу не только русских, но и англичан1. Положение населения Подкарпатья с последней декады марта усложнилось появлением в крае немецкой полиции и армии. В донесении начальника полиции Берегова министру внутренних дел в Будапеште по этому поводу сказано: в ходе оккупации Венгрии в Берего- во прибыло 45—50 немецких полицейских, а 30 марта — примерно 300 немецких солдат. В столовых, пивных и так далее они стали платить марками, выпущенными для территории военных действий. Банки их не принимали. Торговцев с оружием в руках заставляли давать им товары: бросят за них 10—20 военных марок или ничего и уходят с товаром. Из квартир венгров пьяные немцы силой забирали и уносили белье, у одного на 500 пенгё.
Немецкий полицейский ка питан 31 марта собрал с евреев в Берего- ве 1 млн. пенгё2. В донесении о политическом и экономическом положении за март 1944 года в тот же адрес начальник полиции Мукачева начал с того, что все правые партии почти бездействуют. Усилилось только коммунистическое движение, но всех коммунистов, о которых знали, интернировали. Отмечал рост цен. О прибытии в город немецких войск он писал, что это у многих подорвало настроение. Не забыл и о бесчинствах пьяных немецких солдат. Упомянул и о том, что русинская политическая партия так и не была образована. «Русины в целом неизменно верят в то, что в скором времени произойдут известные перемены в их пользу, и на этой территории прекратится господство венгров»3. C 1 апреля 1944 года территория Венгрии восточнее Тисы была объявлена территорией немецких военных действий. Находившиеся там венгерские воинские части переподчинялись немецкому командованию. В спешном порядке начали создаваться три венгерские армии. Причем распоряжением венгерского военного министерства для обучения солдата разрешалось израсходовать по 10 патронов и одной гранате4. Был упразднен регентский комиссариат и назначен правительственным комиссаром Северо-Восточной территории военных действий отставной генерал Ан- драш Винце. В эту территорию вошло и все Подкарпатье. В новых условиях правительства Стояи особенно свирепствовала венгерская полиция. Начальник ма- раморош-сигетской полиции доносил в Министерство внутренних дел о выполнении его распоряжения об аресте всех коммунистов или левых на протяжении 48 часов. По распоряжению солотвин- ской полиции в Великом Бочкове интернировали даже пожилую вдову бывшего сенатора Чехословакии Ивана Локоты якобы за распространение коммунистических идей. Так же поступили и с Иваном Калиничем, заведующим корчмой в Кушнице, за то, что высказался против поставок скота5. Правительственный уполномоченный занимался и эвакуацией с территории военных действий. 27 апреля он сообщал алишпанам комитатов Унг, Берег, Угоча и Мараморош, руководителям Ужанского, Бережского, Мараморошского административных управлений и градоначальнику Ужгорода, что в ходе эвакуации вывозят материалы, не имеющие с военной точки зрения большой ценности, и малозначащие вещи.
И просил для этого не выдавать вагоны6. Премьер-министр Венгрии Деме Сто- яи 4 мая, ссылаясь на заседание совета министров от 26 апреля, направил директивы министру юстиции Иштвану Анталу, которыми следует руководствоваться как гражданской, так и военной администрации в вопросе по национальным меньшинствам. В этих указаниях повторены фактически все постулаты прежних венгерских правительств в национальном вопросе, подчеркивая необходимость обеспечения спокойствия в интересах страны. Сохранить вес и руководящую роль венгров, но в то же время удовлетворить законные пожелания национальных меньшинств, но только до такой степени, пока они не угрожают единству и целостности государства. Но в то же время власти должны подавлять любые проявления сепаратистских устремлений: «но умно. не творить лишних мучеников национальных меньшинств». Основной смысл этого письма заключался в указании на необходимость строго выполнять германо-венгерское соглашение 1940 года, предоставлявшее особые права немецкому национальному меньшинству в Венгрии, и рекомендацию дружить с проживавшими в Венгрии немцами-швабами7. Именно так понял суть диретив премьера и начальник Генерального штаба Янош Вереш в приказе от 22 мая, касавшегося отношений венгров с национальными меньшинствами. Все сводилось к тому, что, поскольку судьба Венгрии базируется на союзе с Германией, нужно любить домашних немцев8. Обо всем этом Стояи и Вереш писали как раз в то время, когда военный трибунал начальника Генштаба, на этот раз Ве- реш, устроил одну из самых беспощадных массовых расправ над русинами-украин- цами Подкарпатья. Все началось с того, что 17 августа 1943 года с подмосковного аэродрома Быково в тыл врага в район Драгова была десантирована группа разведчиков в составе семи человек во главе с Ференцом Патаки, о чем упоминалось выше. В ее составе было пять закарпатских украинцев: Степан и Василий Чиж- мари, Семен Лизанец, Михаил Дякун и Иван Ловга, а также чех Вацлав Цемпер. Лизанец и Дякун были радистами. Их заданием был сбор информации о передвижении войск в сторону Восточного фронта и других данных, интересовавших советское военное командование.
Группа успешно работала и вскоре создала мощную сеть, нужную для выполнения задания, от Хуста до Кошице. Сам руководитель группы, венгр по национальности, в сопровождении радиста Михаила Дякуна перебрался в Будапешт осенью того же года. Ему и там удалось подключить к своей работе ряд помощников, в том числе закарпатских студентов. На протяжении полугода десантникам удалось скрывать свое присутствие и деятельность от венгерских властей. Занимавшиеся этим вопросом Б. Спивак и О. Довганич недоумевали, как произошел их провал, и прибегали к домыслам и догадкам. О том, что десант осуществлен, власти знали. Они арестовали Петра Ковача из Драгова за то, что он 18 августа 1943 года спрятал для десантников груз, сброшенный с советского самолета. Затем он был интернирован9. 28 февраля 1944 года состоялась очередная встреча подпольщиков с тремя членами десантной группы в Хусте на квартире семьи Логойды. Дом окружили жандармы. В неравном бою три десантника — Степан Чижмар, Семен Лизанец, Вацлав Цемпер и три члена семьи Логой- ды были убиты. Начались массовые аресты подпольщиков, оказывавших помощь десантникам в сборе информации. Жандармерия, действовавшая в Подкарпатье, задержала сотни человек. Срочно была организована выездная сессия военного трибунала начальника Генерального штаба венгерской армии с местом заседания в Мараморош-Сигете, то есть на территории, не входившей в административное управление Подкарпатья, но с 1 апреля ставшей зоной военных действий германской армии. Арестованных венгерские власти называли партизанами. Как писал в одном из своих донесений начальник комитата Мараморош (не путать с Мара- морошским административным управлением Подкарпатья) госудаственному секретарю министерства внутренних дел Венгрии Ласло Баки, жандармерия передала военному трибуналу 250 «вовлеченных русинов, суд над которыми проходит здесь в Марамороше». Исследователи-историки, изучавшие этот вопрос, сетовали на отсутствие достоверных архивных материалов для реконструкции разворачивавшихся событий.
Вполне допустимо предположить, что документы этого процесса уничтожены или скрыты. Начальником Генерального штаба, которому подчинялся этот трибунал, был генерал Янош Вереш, ставший министром обороны временного венгерского правительства, порвавшего с гитлеровской Германией. Он был лично заинтересован скрыть свои кровавые деяния периода хортизма. Это предположение подтверждается и тем, что он направил министру внутренних дел 5 октября 1944 года копию протокола заседания военного трибунала от 28 апреля. Там рассмотрено выделенное в отдельное производство дело нотаря из Нижнего Селища Ласло Далло- ша, попа из Хуста Юлия Коссея и учителя Василия Врановского. Согласно этому протоколу, Коссей выдал братьев Чижма- рей и партизана Семеона. О них он заявлял Даллошу, говорил на улицах Хуста, рассказывал на квартире хустского попа Русинкова, писал в органы безопасности в Ужгород. В результате это дошло до сведения начальника хустского округа Лайоша Ийеша и руководителя административной экспозитуры Белы Дудинского. Их арестовали только для того, чтобы отвести от них подозрение остальных привлеченных к суду. Вереш просил министра своей властью освободить их (сохранив содержание протокола в тайне). Министр внутренних дел Коссея выпустил, а Даллоша уже не было в живых10. Характерно, что в донесениях из закарпатских административных управлений, а также из Мукачева и Ужгорода, по этим вопросам многозначительно молчали. Кратко упомянул об этом первым начальник полиции Марамороша в ежемесячном донесении министру внутренних дел за февраль 1944 года. Он сообщил, что 28 февраля в Хусте жандармерия раскрыла партизанское движение, распространившееся на всю территорию Закарпатья и частично Северной Трансильва- нии. В ходе перестрелки жандармы убили шесть партизан и 14 арестовали. Продолжается процесс раскрытия организаций. Подобных явлений в Марамороше не на- блюдается11. Между тем в Ужгороде были приняты 18 апреля особые правила административного управления на территории военных действий12.
Позже и начальник комитата Мара- морош (соседнего с Подкарпатьем) в донесении государственному секретарю МВД Ласло Баки остановился и на этом вопросе. Сначала он сообщил о заброшенных в Соплонц около Тячева восьми партизанах, часть из которых убили, а остальные скрылись. Они были в основном из бежавших из Подкарпатья в Россию после его присоединения к Венгрии. Сбросили примерно по 10 партизан в районах Мукачева и Свалявы. Сва- лявские парашютисты полностью скрылись, а приземлившиеся около Мукачева вступили с жандармерией в бой. Он ут верждал, что в мараморошском комитате нет почвы для партизан. Румыны вообще относятся лояльно, «чего нельзя сказать о русинах, которые в этом отношении вообще не могут быть названы заслуживающими доверия». Причину он видел в существовавшем регентском комиссариате Подкарпатья, простое установление которого сильно раздуло национальную самоуверенность, чему, конечно, способствует и приближение русской армии. На основе опыта он утверждал, что румынское население вместе с нами желает и ждет окончательной победы Германии, в противоположность русинам, которые, в свою очередь, надеются на победу русских. В отношении суда военного трибунала в Мараморош-Сигете над 250 русинами, завербованными разведчиками для сбора информации, он сообщал Баки, что к этому времени вынесено десять смертных приговоров, пять из которых приведены в исполнение (25 апреля). Еще ждут приговора суда 64 арестованных русина. Начальник комитата хвалил жандармов за «их успехи», а Баки хвалил его за донесение13. Начальник полиции Мукачева в донесении за апрель не упоминал об этом судебном процессе, а рассуждал о росте сил правых партий и о том, что население уже пять недель не получало жиров вообще, а русины уверены, что эти территории будут присоединены к Украине. А в информации за май он писал о распаде правящей партии и усилении других правых партий и образовании, наконец, Русской национальной партии в присутствии 30 человек под руководством Андрея Бродия, Михаила Демко и Александра Ильницкого. Они заявили, что их партия насчитывает 2859 русинов14. В то же время в Ужгороде распространялась листовка за подписью президиума Краевой национальной рады с призывом создавать на фабриках и заводах национальные советы, быть готовыми взять власть. Это было совместное воззвание подпольщиков и партизан. На следующий день центральный следственный отдел жандармерии оповестил об образовании Закарпатского национального совета — правительства. В донесении начальника полиции Мукачева также сообщалось, что 24 мая из города вывезено 33 тысячи собранных там евреев15, не указывалось куда. Еще в начале второй декады мая следственный центр жандармерии информировал МВД о мощном партизанском движении в Закарпатье и возможном предстоящем его усилении16. Он не ошибся. Вслед за этим часто поступали сообщения о столкновениях партизан с войсками и оценка их в Генштабе Венгрии. 24 мая в Подкарпатье рота венгерских солдат вела бой с партизанами в селе Ганьковица, на север от Свалявы и на восток от дороги на Поляну17. В донесении руководства военными предприятиями из Свалявы командованию 8-го кошицкого корпуса о настроении в мае 1944 года указывалось, что нет пищи, обуви и т. д., а рабочие требуют повышения заработной платы. Производство падает в основном из-за отсутствия сырья. В связи с партизанским движением военные предприятия Свалявы, Кушни- цы, Майдана, Волового требуют охраны. Почти нет семьи, из которой кто-то не бежал бы в СССР. Теперь они возвращаются в качестве партизан, и их боятся. Предназначенные для борьбы с партизанами от ряды не могут справиться с этой задачей, так как нет у них настроения на самопожертвование, и отсюда вытекает волынка, безрезультативность. «Может быть, не нарушу границу дозволеного, если скажу, что боятся». Однажды напали на партизанский отряд во время ужина, но вместо того, чтобы их окружить, начали постреливать издалека и дали им возможность уйти. А в другом случае уже окруженной группе позволили прорваться18. Сохранился протокол совещания военных от 10 июня 1944 года, на котором рассматривались массовые заявления на перевод фабрик и заводов в состояние военных предприятий. Целью ставилось прикрепить рабочих, заморозить заработную плату, обеспечить их сырьем и продовольствием централизованным способом. Из списка было исключено 57 мельниц. И без того на 10 тыс. военных предприятий еще не установлен военный контроль. Военных начальников на предприятиях призывали полностью искоренить политическую агитацию. Представитель 8-го военного корпуса признавал, что на его территории действуют партизаны и парашютные десанты. Противодействие им слабое. Уполномоченный правительства в Подкарпатье не предпринимает мер. На военных предприятиях оружия нет и применять его не разрешено. Раньше было выдано оружие и боеприпасы для военных предприятий, но позже их отозвали19. Для облегчения борьбы с партизанами Винце и военные руководители экспози- тур в июне предложили премьер-министру Стояи снять надписи кириллицей на дорогах, магазинах, станциях, селах и т. д. Стояи не согласился, считая, что это вызовет у населения догадку об очень тяжелом военном положении20. 10 июня министр внутренних дел направил всем начальникам административных управлений Подкарпатья и военным комендантам прифронтовой территории распоряжение расширить сеть слежки, всех строго проверять и усилить борьбу против партизан21. Между тем закончилось разбирательство дел военным трибуналом в Марамо- рош-Сигете против арестованных русинов, обвиненных в содействии парашю- тистам-разведчикам. Среди них был и разведчик-десантник, единственный арестованный тогда из группы Патаки, Василий Чижмар. 33 патриота-антифашиста были приговорены к высшей мере наказания — смертной казни. Над частью из них решение суда было приведено в исполнение в мараморош-сигетской тюрьме, а 21 осужденного одновременно, для устрашения населения, казнили по месту жительства 17 июня в Хусте, Севлюше, Чер- нотисове и Текове, устроив публичную расправу. В этот день погибли Василий Попадинец, Михаил Калинич, Иван Дя- кун, Елена Гандера, Михаил Гечка, Евгений Лейзман, Петр Роман, Юлий Уйфа- луши, Михаил Панько и другие22. В момент начала арестов подпольщиков в Хусте (28 февраля) Ференц Патаки находился в Будапеште, где выполнял задание с помощью антифашистов, с которыми уже был налажен контакт. Он жил в столице и пригородах Будапешта, постоянно меняя место передач по рации. Обстановка в столице Венгрии была напряженной до предела. Германия готовилась к оккупации своего союзника, правительство которого вызывало подозрение. В германских правящих кругах был разработан план «Маргаретта». Наличие его и намерение гитлеровцев оккупировать Венгрию было последним его сообщением в Москву, переданным 17 марта, за два дня по приведения плана в действие. В день ввода германских войск в Венгрию 19 марта 1944 года, возвращаясь с задания с рацией в сумке, его радист Михаил Дя- кун заснул в трамвае и на конечной остановке в районе Неплигета был схвачен полицейскими, его замучили на допросах. Вскоре был схвачен и Патаки. Его держали сначала в тюрьмах Будапешта, затем в Берегове и Ужгороде. Не добившись желаемых показаний, в конце августа 1944 года специальный трибунал начальника Генерального штаба венгерской армии в Ужгороде приговорил Ференца Патаки к смертной казни. Но привести приговор в исполнение сразу хортисты не решились. В сентябре 1944 года Красная армия, выполняя свою освободительную миссию, вступила на венгерскую землю. Отступавшие в обозе гитлеровцев их венгерские квислинги прихватили с собой и свои жертвы. Уже после государственного переворота, падения хортизма и захвата власти нилашистами Ференц Патаки вместе с 10 другими патриотами был казнен в пограничном с Австрией городе Шопроне 4 ноября 1944 года23. В то же время хортисты в условиях немецкой оккупации истребляли инородцев и другим путем. Встречаются среди них и закарпатцы. Так, 29 июля 1944 года начальник Генштаба сообщал воинским частям и подразделениям, что военный трибунал 19-й запасной дивизии приговорил 12 июня служившего в 44-й саперной роте Ивана Мазюту за попытку к дезертирству к смертной казни, и в тот же день он был казнен24. Между тем партизанское движение в Закарпатье набирало силу. Способствовала этому и активная деятельность украинского штаба партизанского движения, возглавлявшаяся генералом Строкачем. Среди эмигрировавших в СССР в 1939— 1940 годы и среди перешедших на сторону Красной армии на Восточном фронте отбирались добровольцы, которые заканчивали специальные курсы и проходили практику в известных отрядах и соединениях, действовавших в тылу противника на Украине и на территории Польши. В 1944 году украинский штаб партизанского движения направил в Закарпатье целый ряд небольших партизанских групп с целью оказания помощи населению края, боровшегося против как венгерских, так и немецких оккупантов. Они, как правило, комплектовались на интернациональной основе, но были среди них и со специфическими заданиями представители венгерской и чехословацкой эмиграции в СССР. Среди них были группы Г. Володина, И. Мельникова, С. Сопилко- ва, И. Маслова, В. Лаврова, И. Косика, А. Тканко, Д. Усты, И. Прищепы, В. Русина, В. Буянова, В. Хоменко, М. Перечин- ского, И. Капитана, Я. Ванягина и других. Часть из них переросла в соединения и отряды, как Тканко, Русина, Усты и Прищепы, а также Перечинского. Об их боевых действиях и успехах создана большая литература, особенно мемуарного характера25. Краткое удачное обобщение научного характера дано во втором томе очерков истории Закарпатья26. По мере расширения партизанского движения украинский штаб переподчинял отряды партизан сопредельным фронтам. Так, отряд Перечинского был передан 11 сентября в распоряжение Первого Украинского фронта. По приказу Строкача от 7 октября отряд Усты — Прищепы был передан в подчинение полковника В.С. Погребен- ко, действовавшего в качестве представителя партизанского штаба при военном совете Четвертого Украинского фронта27. В Подкарпатье в то время борьбу против партизан совместно вели карательные органы двух стран — Венгрии и Германии. Просмотр донесений гестапо и органов СД, действовавших на этой территории, свидетельствует о том, что они сообщали в Берлин информацию, полученную от своих венгерских коллег. Да и у тех было не много точных сведений о количестве десантных групп, отрядов, соединений, действовавших в крае, их численном составе, масштабах поддержки их населением. Во втором томе «Очерков» сказано, что летом и осенью 1944 года территория Подкарпатья от Волосянки на Великоберезнянщине до Нижнего Быстрого на Хустщине была охвачена пламенем партизанской войны. В составе отрядов и соединений насчитывалось почти 1700 бойцов, которые провели более 130 боевых операций и поддерживались значительной частью населения края. Учитывая такое состояние вопроса и тот факт, что в научной литературе почти не использовался материал различных центров венгерских карательных органов о борьбе с партизанами, приведем выдержки из некоторых донесений. Так, в секретной ежедневной сводке отдела следственного центра жандармерии от 20 июня 1944 года наряду с другими фактами по стране сообщалось, что из десантников, высаженных возле Мукачева в начале мая, до 18-го восемь человек убиты. 18-го произошло столкновение возле Нижнего Си- невира партизан с лесниками и жандармами, а 19-го жандармский патруль вел борьбу с группой партизан на север от Поляны. 19 июня произошло столкновение жандармов с беглыми солдатами возле села Счасливое в Подкарпатье. 15 июня в Хусте рабочие на перегонном заводе взорвали 27 бочек нефти и 127 — смеси бензина со спиртом. 20 июня 25/20 рота в бою с партизанами потеряла двух солдат убиты- ми28. 27 июня сообщалось о партизанах в долине Латорицы. За четыре дня до того поступили сведения о действиях партизан в Верхнем Студеном за 8 километров от Лавочного. Только в сводку за 12 июля попало сообщение о десанте на Полонине Руной, и то не точно. Высадка состоялась 9-го, а в сводке сообщалось, что 10-го. Тогда туда прибыла первая часть патизан из группы А. Тканка, вскоре переросшая в партизанское соединение, насчитывавшее более 800 бойцов. Но конкретно венгерские власти ничего не знали. В тот же день они сообщали о бое с партизанами возле Ремет, в котором было убито три венгерских солдата. После этого Полонина Руна часто фигурировала в донесениях, в том числе и за 26 июля29. В сводке центрального следственного отдела жандармерии за 25 июля сообщалось, что в окрестностях Извора (Свалявский округ) поймали партизанку, назвавшуюся Раисой Шевцовой, которая заявила: их, 11 десантников, сбросили еще 10 марта 1944 года, и пятеро из них уже погибли. В том же документе содержалась информация и о том, что партизаны 22 июля побывали в селении Оленёво на Свалявщине и в тот же день в Пастилках на Перечинщине, в том числе среди них была и женщина30. В информационном же сообщении Генерального штаба венгерской армии от 25 июля содержалось сообщение, что в районе Сколе (Нижние Верецки) 10 венгерских солдат-связистов столкнулись с партизанами на горе Лиза. Один солдат убит, остальных увезли в лагерь, где находилось около 300 партизан. Солдат там отпустили, но без оружия. В этом же документе помещены такие сведения: к этому времени в Закарпатье — Сваляве, Перечине, Тересве, Хусте, Рахове и трех городах — Ужгороде, Мукачеве и Сигете было сосредоточено 13 115 тонн боеприпасов, что достаточно для 38 пехотных дивизий или четырех армий31. С приближением фронта непосредственно к венгерской границе властей все больше беспокоила проблема эвакуации. В одном из дел документов правительственного комиссара Северо-Восточной территории военных действий Андраша Винце сосредоточена его переписка с начальником Генерального штаба венгерской армии Яношем Верешем, точнее инструкции последнего, на основе которых он рассылал распоряжения о том, что фронтом обозначена территория в 50 километров. И с нее не нужно мешать бежать венграм, членам их семей, а также немцам и русинам, сотрудничавшим с оккупантами, которым грозит смертная казнь. Им предписывалось оказывать помощь, брать на порожний транспорт и так далее. Ужгород и Мукачево не входили в пятидесятикилометровую полосу. Но беженцев разрешалось поселять только на левом берегу Тисы, однако указывалось мешать тем, которые хотели бежать и с других территорий32. Начальник Генерального штаба 28 июля распорядился полностью эвакуировать карпатскую оборонительную систему. Поручено это было 8-му кошицкому военному округу. Кроме того, он приказал дальнейшее приспособление северовосточной части Закарпатья к эвакуации территории военных действий, с последующим вывозом оттуда людей, что тоже было возложено на тот же военный округ. Как это замышлялось, свидетельствует телеграмма начальника Великоберезнян- ского округа в адрес ПКСВТВД, в которой он сообщал, что эвакуации с территории округа (48 сел) подлежат 34 427 русинов, 567 венгров и немцев, 8818 голов крупного рогатого скота и 2727 лошадей. Для венгров и немцев он просил 120 15-тонных вагонов. Русинов он предлагал переселить в район Турья Ремет33. Но уже 12 августа, когда затея оказалась неосуществимой в связи с быстро менявшейся обстановкой на фронте, Винце с согласия начальника Генерального штаба и командования 1-й венгерской армии отменил вывоз с этой территории всего гражданского населения. Однако он подчеркивал: остаются в силе упоминавшиеся в этих двух распоряжениях места об использовании всех военнообязанных, левенте, лошадей и повозок этих территорий. Остаются в силе и места о добровольном выселении оттуда отдельных лиц и их имущества. В то же время он предписал провести эвакуацию территорий военных действий на следующих ее частях: в комитате Ма- раморош — округ Верхней Вишовы; на территории Закарпатья — полностью ок руга Велико-Березнянский, Перечин- ский, Нижне-Верецкий, Воловской, Ра- ховский и Свалявский. Из Иршавского округа — села Лисичево, Кушница, Суха Бронька, Долгое, в Хустском округе — Липецкую Поляну, Березово и Нижний Быстрый, в округе Тересвянской долины — Немецкую Макрую, Руськую Мокру, Лу- ково, Усть Черную, Красную, Дубовое, Тарасовку и Широкий Луг. Он отменил все прежние распоряжения, и начальники округов становились председателями комиссий по эвакуации34. В МВД в Будапеште 5 августа зарегистрировали документ под названием «Коммунистическое движение в Подкарпатье». В нем отмечалось, что в Закарпатье проживает «большое число» населения коммунистического настроения. Оно ожидает победы русских и их прихода в свой край. В начале квартала особенно заметным было движение, которое могло служить интересам коммунистов, в принадлежащих к Солотвинскому управлению Рахове, Великом Бочкове и Дубовом. Руководители и опасные члены этих организаций были интернированы, и поэтому усиленно проводившаяся работа ослабла. Удаление с территории Закарпатья не внушающих доверия и подозреваемых в коммунизме продолжается и на основе распоряжения правительственного комиссара территории военных действий35. В середине августа советник германского посольства в Будапеште Файне потребовал, чтобы венгерский министр иностранных дел заключил с хорватским министром договор о пропуске венгерских войск для борьбы с партизанами на хорватской территории. Немцы упорно добивались участия венгерских войск в борьбе против партизан на Балканах, но венгерское правительство с такой же последовательностью уклонялось от этого. Обсуждая этот вопрос, теперь оно согласилось на переход венгерскими войсками хорватской границы на глубину до 10 километров36. Они не справлялись с партизанами и на собственной территории. Приведу только несколько фактов, относившихся к Подкарпатью августа 1944 года. 3 августа происходили бои партизан в Симер- ках с семью жандармами из Черноголовой. В последний день июля аналогичные бои велись и на востоке края в окрестности Ясиня. 2 августа партизаны с карателями сражались северо-восточнее Пере- чина, и в окрестностях Березников, и в Буковцах около Свалявы. 8 августа высадился десант парашютистов севернее Нового Села Береговского округа. На северо-западе края партизаны в тот же день на лесопилке в Лютой разоружили сторожей. 16 августа в сводке о левых движениях сообщалось об усилении партизанского движения в Закарпатье, а также сведения об активизации его в Свалявском и Воловском округах. В обобщении партизанского движения с 15 по 22 августа приведены 22 случая о его активности в разных местах37. 25 августа партизаны из соединения Тканко (около 60 человек) в долине Шипот у Полонины Руной напали на лагерь интернированных Бела Таня. Охрану разоружили и раздетой отпустили, а узников освободили. Позднее жандармское управление уточняло: там было 53 человека охраны и 74 интернированных рабочих38. В августе правительство заявило о роспуске всех политических партий. Это уже сделало правительство генерала Лакато- ша. Оно было создано по замыслу Хорти с целью поиска выхода Венгрии из войны. Правые считали правительство Лака- тоша правительством среднего класса, и, по их мнению, по отношению к ним реакционным и презирали его. Партийную работу не прекращали. В этом вопросе и само правительство не было последовательным. Канцелярия премьер-министра 17 августа предприняла экстренные меры для организации издания в Подкарпатье газеты на руськом языке. Для этого специально из Будапешта был командирован туда главный королевский советник Геза Люке39. Но и он не смог ничего сделать. В связи с изменениями на Восточном фронте, овладением войсками Красной армии южно-трансильванскими перевалами и движением их в направлении Венгерской низменности, боясь окружения в районе Северо-Восточных Карпат, венгерское командование начало постепенно отводить войска на границы Венгрии. Как это отразилось на положении населения Закарпатья, свидетельствует жалоба нотаря из Майдана правительственному уполномоченному Андрашу Винце в Ужгороде о том, что отступающие солдаты «взламывают, воруют, грабят, забирают свиней, картофель, сено, уничтожают урожай и ничего не платят»40. Правящие круги не прекращали борьбу и против своих политических противников, хотя и не переставали призывать население к сплочению против внешних врагов. Как отмечалось в донесении политической полиции Будапешта в МВД, один из двух следственных отделов за левыми движениями, с целью тесного сотрудничества с жандармерией, обосновался в столице на Чиллагхедь, где занимался в основном раскрытием и следствием Партии мира, Народным фронтом и партизанами. В этом же документе говорится, что 22 августа на заводе Манфреда Вайса во время воздушной тревоги был взорван склад магнезии, взрыв осветил весь город. Это позволило полиции предположить диверсию с целью подачи сигнала41. 29 августа немецкие следственные органы СД в Будапеште арестовали Марию Бальо, студентку по философской специальности, родом из Берегова, за распространение листовки, подписанной «Свободный фронт студентов». В названной ею квартире было найдено около 700 штук подпольных листовок, подготовленных к отправке почтой, и большое количество записок о движении. Арестованную женщину вместе с найденной у нее продукцией подпольной печати немецкая служба безопасности передала следственной группе в Чиллагхедь. Там она была по-новому допрошена и сообщила, что распространение листовок путем почты поручил ей инженер, фамилию которого она не знает. Начальник группы включил и этот факт в донесение центру государственной безопасности МВД от 30 августа и отметил, что допросы Бальо продолжаются42. Дальнейшую судьбу 21-летней студентки университета проследить не удалось. В сентябре — октябре борьба против оккупантов усилилась и соединилась с освободительной миссией войск Красной армии. В сводке следственного центра жандармерии от 12 сентября 1944 года о ежедневных событиях сообщалось о действиях партизан в Берегском комитате, в том числе о том, что 8 сентября в селе Яловое было около 20 партизан, кото рые затем ушли в направлении Жданёва. 12 сентября партизаны вели борьбу и в Иршавском округе в селениях Локоть и Ивашковица. Их там было 30 человек. В тот же день аналогичные бои велись в Подобовце и Тюшке Мараморошского административного управления, на следующий — в селе Голубиное (Берегское управление). По донесению командования дополнительного карпатского отряда хонведов 16 сентября 100 партизан в окрестностях села Дусина (10 километров юго-восточнее Свалявы) уничтожили телефонную связь и увезли с собой главного нотаря. На следующий день они дейст- вовавали в селениях, расположенных вблизи Свалявы, в том числе в Лопушан- ке. 18-го партизаны вели бой с жандармами в селе Счасливое, в котором погиб жандармский старшина Йожеф Домбова- ри. На помощь жандармам из Мукачева были высланы воинские силы43. Власти предпринимали и другие меры с целью усмирения населения. Так, во 2-й отдел канцелярии премьер-министра 14 сентября поступило донесение начальника комитата Мараморош Соплон- цаи об арестах населения с целью реторсий. Осталась запись ответа отдела на бланке: «Мы сделали нужные шаги для мараморошских реторсионных арестов, и поэтому больше нечего делать»44. Партизаны, в свою очередь, не прекращали борьбу. 16 сентября они действовали в селе Керецки. 18-го 10 партизан в венгерской и немецкой форме проводили работу среди населения в Лисичеве. 21-го народные мстители вели борьбу с жандармами в Оленёво и в Загатье, а в Вучково- му — с военными патрулями. 20 сентября в селе Вышка (недалеко от Ставного) три партизана попросили у жителя села и получили питание. Один из них был в немецкой, а два в русской форме. В тот же день в селе Люта было пять советских партизан. В центр власти сообщали о боях жандармов с партизанами 24-го в Сту- жице, а на следующий день в Волось- ком45. В последний день сентября в Чина- диеве поезд подорвался на мине. В октябре особо активизировались отряды соединений Тканка, Русина и объединенный отряд Усты — Прищепы: 2-го между Камяницей и Перечином был взорван военный поезд, 5-го между Беней и Вилоком и в Великом Березном пустили под откос поезда. 7 октября партизаны сражались с неприятельскими войсками в Лесарне (Бережское управление) и в многих местах в Ужанской долине, в том числе и в Буковцове. На Мараморощине в Дубовом партизанский отряд из 35—40 человек разоружил военную охрану, один венгерский солдат-русин добровольно ушел к партизанам. В тот же день доносили о партизанах в Великих Лазах, под Ужгородом. 12-го они свободно передвигались в Ква- сово (Берег) — 30 человек, Раково на Ужанщине — 40 человек. 15-го партизаны объявились в Шаланках и вступили в бой с жандармами. В день государственного переворота в Будапеште (15 октября) в Дубовом партизаны разоружили противовоздушный военный пост. На следующий день партизаны очутились в Анта- ловцах, фактическом пригороде Ужгорода, 17-го в Бабич-Покутье напали на находившуюся в селе роту венгерских солдат и один взвод роты разоружили. То же произошло и в отношении роты, находившейся в Крайней Мартинке. Писали и о событиях, происходивших в те дни в Зад нем по поводу столкновения населения с вражескими войсками46. Партизанское движение в Закарпатье затрагивалось в трудах многих историков, но в основном по отчетам его руководителей. Вышеприведенные материалы показывают, как оно отражено в документах тех венгерских сил, которые вели борьбу с ним с целью его удушения. Однако несмотря на все их усилия, они не смогли реализовать свои намерения. Для подведения итогов приведу данные, опубликованные в первые годы после войны и поэтому самые достоверные. Так, партизанская группа А.В. Тканко за короткое время с 12 человек выросла в партизанское соединение, объединявшее 883 человека. Десантный отряд В.П. Русина вырос с 17 человек в соединение, насчитывавшее более 200 партизан, и так далее47. По неполным данным, закарпатские партизаны с июля по ноябрь 1944 года уничтожили 3600 вражеских солдат и офицеров, 1663 взяли в плен, вывели из строя 24 паровоза, 218 вагонов и платформ, 25 автомашин, подорвали 5 мостов, 3 склада и так далее48. Положение населения края в последний год венгерской оккупации отразилось и в менявшейся позиции такого ярого прислужника хортистов, каким был главный советник при всех регентских комиссарах Ильницкий. Вдруг он еще в начале февраля 1944 года поднял вопрос о «рабочих ротах», компектовавшихся из представителей национальных меньшинств. «Это предприятие, — даже по его мнению, — произвело на Закарпатье неслыханно плохое впечатление». Целую массу людей, рабочих в течение многих месяцев, в большинстве весь год, использовали военные. В своей одежде, оборванных, на фронте или далеко от дома в задунайских шахтах при плохом обращении49. Такое положение не изменилось и через 8 месяцев. 6 октября правительственный комиссар территории военных действий в Ужгороде получил сообщение от военных властей о необходимости обмундировать, точнее, одеть русинов, собранных в военные рабочие роты. Заметим, что это происходило тогда, когда уже в течение целой недели войска Красной армии постепенно овладевали всеми восточно-карпатскими перевалами и вели бои по всему фронту на территории Закарпатья. Как отмечалось в этом документе, в казармах Ньиредьхазы с 8 августа размещены русинские рабочие, которые были несколько месяцев на фронте, и их гражданская одежда, белье столь неполное и ветхое, что с наступлением первых морозов они не смогут выполнять никакую работу. Огромное количество народа, 5—6 тыс. человек, без одежды и обуви, с обмороженными ногами вместо рабочей силы станут обузой, и их придется лечить. 3 октября сюда прибыли первые 49 человек из рабочих рот тех тысяч русинов, которых запросили через 8-й военный округ. Из них 40 босых, а девять — в очень ветхой обуви, у 36 нет одеял, а 6 из них настолько оборванные, что их появление вызвало всеобщий скандал. Уполномоченный правительства не нашел ничего лучшего, как предложить облечь таких в одежду, оставшуюся после вывоза евреев из страны50. Дни венгерских оккупационных властей были сочтены. Им приходилось задумываться над последствиями своих деяний. Центральный правительственный уполномоченный Читари в телеграмме в адрес Винце сообщал, чтобы тот обратил внимание на распоряжение начальника Генерального штаба от 7 октября, имеющее большую важность: «прекратить лишние разрушения» и строго следить за его исполнением51. Однако Винце не унимался. Все мужское население в Ужгородском округе было мобилизовано на сооружение укреплений. Когда к нему обращались (12 октября 1944 года) представители местных властей с просьбой отпустить часть его на сельскохозяйственные работы, он взамен хотел получить еще больше мужчин на военные работы52. К этому времени венгерский МИД получил донесение из Берна о том, что 6 октября опубликованы условия союзников для капитуляции Венгрии. Выдержки из ряда газет и вырезка из Daily Sketch с требованием отвести венгерские войска за трианонские границы, выступить против германской империи, предоставить свою территорию для антинемецкого похода53. Еще почти за три недели до этого, 18 сентября, швейцарская газета Der Bund обсуждала судьбу Закарпатья — останется ли оно в Венгрии или перейдет к Чехословакии? Автор статьи ставил вопрос: не намерен ли Советский Союз наложить руку на этот населенный украинцами край? Вряд ли можно поверить, что нуждающийся в поддержке России Бенеш осмелился бы противостоять русским, если бы такое требование возник- ло54. Не остались в стороне и провенгерски настроенные круги в Швейцарии. В обзоре печати за октябрь венгерского посольства из Берна в основном обращено внимание на условия перемирия для Венгрии. В некоторых статьях затрагивался вопрос и о будущих границах. В Gazette de Lausanne от 6 октября 1944 года содержалось высказывание за сохранение за Венгрией территорий, перешедших к ней по Венским арбитражам. Алдо Дами в той же газете в четырех колонках «смело себя защищал» от обвинений в «ревизионизме» и «мюнхенизме» и отстаивал захваченные Венгрией территории55. Журналисты не были в курсе намерений хортистов. Пределом их мечтаний было прибытие англо-американских войск хотя бы на небольшую территорию в Задунайском крае. Миссия генерала На- даи в англо-американский штаб в Касерте (Италия) успеха не имела. Там Венгрии порекомендовали, если она намерена просить перемирия, обратиться в Москву. После этого венгерская делегация во главе с главным инспектором жандармерии армейским генералом бывшим военным атташе в Москве Габором Фараго была тайно направлена в столицу Советского Союза. Получив от Молотова условия союзников о перемирии, он сообщил их Хорти. Венгерский регент, приняв их, попросил советское правительство приостановить наступление на фронте на три дня для подготовки условий их выполнения. Просьба была удовлетворена. Но под влиянием бесед с гитлеровскими эмиссарами он передумал, подал в отствку и попросил убежища в Германии. Эти события произошли 15—16 октября. Хорти передал власть Ференцу Салаши, и Венгрия продолжила войну на стороне Германии, оставшись последним ее сателлитом. 15 октября, услышав зачитанное от имени Хорти обращение к населению, якобы он только сейчас просит от союз ников условия перемирия, начальник Ма- раморошского комитата писал уполномоченному правительства на территории военных действий Винце, что положение тяжелое, у него нет власти, но и военные не имеют достаточных полномочий: «Уже и благосклонные румыны против нас». Заявление же регента вызвало у него разочарование. До сих пор убеждали население о конечной победе на стороне Германии, «теперь все пропало». И закончил, что гражданская война неизбежна56. Вопросом судьбы Закарпатской Украины интересовались многие. Венгерский посланник Вилмош Бём уже после войны (8 мая 1946 года) доносил из Стокгольма министру иностранных дел Яношу Дьён- дьёши о своих беседах в Праге, в том числе и с президентом Эдвардом Бенешем. Последний заявил, что после Мюнхена решил, что Чехословакия должна быть чисто национальным государством, поэтому он хочет удалить национальные меньшинства. Этим он руководствовался и в вопросе Закарпатья. «Для меня было совершенно новым, — писал Бём, — что сказал мне совершенно секретно президент». Якобы он был инициатором отделения Закарпатья от Чехословакии еще в 1939 году. Якобы он предложил Закарпатье Советскому Союзу, чтобы тем путем освободить Чехословакию от украинского национального меньшинства и обеспечить стране возможность преобразоваться в национальное государство. Это предложение он держал в тайне всю войну, и только после ее окончания оно было осуществлено57. В. Бём сомневался в этом и в донесении дважды употребил слово «якобы». На самом же деле Эдвард Бенеш два раза в 1939 году поднимал этот вопрос в беседах с полпредом СССР в Великобритании И.М. Майским, первый раз — при встрече 22 сентября. По записи в дневнике Майского, в отношении «Рутении» (Карпатской Украины) Бенеш высказал мнение, что она непременно должна войти в состав УССР. Еще в бытность свою президентом Чехословацкой республики Бенеш мысленно всегда считал «Рутению» будущей частью СССР. Бенеш просил только устроить так, чтобы СССР имел общую границу со Словакией, доносил Майский. Вторая встреча Майского с Бенешем состоялась 21 ноября. По интересующему нас вопросу у Бенеша уже возник и альтернативный вариант. Он допускал федеративную связь Чехословакии с Советским Союзом, из чего вытекала необходимость установления общей границы между этими странами путем включения Карпатской Украины в состав либо Чехословакии, либо СССР. Бенешу безразлично, сообщал Майский, какая из этих двух альтернатив будет принята. Ему важна лишь общая граница между обоими государствами. Венгрия не имеет ни малейших прав владеть Карпатской Украиной58. В 1944 году нередко уделяли внимание Закарпатью. Так, еще 22 апреля в газете Picture Post была опубликована статья, озаглавленная «Рутенская земля ждет русских», в которой подчеркивалось: в течение тысячи лет рутены по существу оставались слугами венгерских господ. С годами росла их духовная и материальная бедность. В Европе не было более низкого уровня жизни, чем у полумиллиона русинов. По поводу борьбы в годы Второй мировой войны против венгерских оккупантов в статье отмечено, что «ее ведет физически и человечески» хороший народ, в том числе гуцулы. Затрагивая проблему перспективы, автор статьи предсказывал, что Закарпатье станет мостом, который свяжет с Востоком и Чехословакию, и Венгрию59. В отношении мечты и желания украинского населения Закарпатья в этой статье удачно подмечена надежда на помощь Красной армии. Она тогда представляла собой единственную силу, способную освободить край из-под двойного гнета — гитлеровской и хортистской военщины. Постепено вся территория Закарпатья стала территорией военных действий. Укрепления в Северо-Восточных Карпатах на линии Арпада заняла 1-я венгерская армия. Она должна была защищать венгерскую границу на этом участке вместе с 1-й немецкой танковой армией генерал- полковника Хайнрици, в подчинении которого она находилась. В составе группировки насчитывалось 10 немецких и 8 венгерских дивизий с приданными частями, всего 300 тыс. человек. Готовилось крупное наступление войск Второго и Третьего украинских фронтов против группировки армий противника «Южная Украина» в районе Яссы — Кишинев. У командования Первого Украинского фронта вызревала идея продолжить наступление севернее Карпат с выходом в Германию и осуществить то же с юга войсками Второго и Третьего украинских фронтов, оставив с обеих сторон горного массива заслоны, минуя борьбу в горах. Ставка Верховного главного командования решила по-другому. 30 июля 1944 года она создала на стыке Первого и Второго Украинских фронтов Четвертый Украинский фронт с целью преодоления севе- ро-восточного хребта Карпат и выхода на Венгерскую низменность. Через неделю в его состав были включены 1-я гвардейская армия (командующий генерал-полковник А.А. Гречко), 18-я армия (командующий генерал-лейтенант Е. П. Журавлев), 8-я воздушная армия (командующий генерал-лейтенант В.Н. Жданов), 17- й гвардейский корпус (командующий генерал-майор А.И. Гастилович), 1-й чехословацкий корпус и целый ряд приданных частей. Командующим фронтом был назначен генерал-полковник И.Е. Петров, а начальником штаба — генерал-лейтенант Ф.К. Корженевич и членом военного совета — генерал-полковник Л.З. Мехлис. Выполняя директивы Ставки, войска Четвертого Украинского фронта медленно продвигались в направлении восточно-карпатских перевалов. 6 августа они овладели Дрогобычем, а на следующий день — центром нефтедобычи Бориславом. 15 августа Ставка разрешила Четвертому Украинскому фронту временно перейти к обороне. Новое наступление намечалось на 28 августа. Но за два дня до того оно было отменено. Между тем 20 августа войска Второго и Третьего Украинских фронтов начали Ясско-Кишиневскую наступательную операцию и в течение последующих четырех дней разгромили основные силы противника в этом регионе. 24 августа началось восстание в Румынии, и она заявила о выходе из гитлеровской коалиции. 12 сентября в Москве Румыния подписала перемирие с союзниками и перешла на их сторону в борьбе против германской коалиции. Это дало возможность войскам Второго Украинского фронта выйти на Венгерскую равнину и продолжить наступ ление с юга в обход Чехословакии. По свидетельству начальника Генерального штаба С.М. Штеменко, отпала необходимость брать карпатские перевалы большой силой лобовым ударом60. Однако обстановка так быстро менялась, что приходилось менять планы стратегических наступлений отдельных частей. В Словакии началось национально-освободительное восстание. Силы патриотов и немецких карателей были неравны. Восставшие обратились к советскому правительству за помощью. Правительство и Ставка верховного главнокомандования приняли решение удовлетворить просьбу и наступать в направлении Карпат. Решение, как отмечал К.С. Москаленко, «невыгодное в военном отношении, но необходимое по- литически»61. Оно было принято 2 сентября. Основной смысл его: подготовить и провести в помощь национальному восстанию наступательную операцию частью сил Первого Украинского фронта. Командующий фронтом И.С. Конев возложил эту задачу на правофланговую 38-ю армию, предварительно договорившись о передаче в ее распоряжение 1-го чехословацкого корпуса из Четвертого Украинского фронта и нанесении вспомогательного удара в районе Санок одним из корпусов этого фронта. 4 сентября командующий 38-й армией Москаленко получил уточненную директиву фронта. На подготовку наступления давалось пять дней и столько же на его осуществление. Нужно было прорвать оборону противника в Восточных Бескидах и через Дуклинский перевал выйти в район Старой Любовни и Пряшева, после чего соединиться с повстанцами в Словакии. Наступление в Карпатах затянулось по различным причинам на 2,5 месяца. Путь в Чехословакию через Дуклин- ский перевал был открыт. К первым числам октября войска Четвертого Украинского фронта вышли на тогдашнюю венгерскую границу и овладели всеми восточно-карпатскими перевалами от Татарского до Ужокского. Предстояло одолеть так называемую линию Арпада. Это было глубоко эшелонированное мощное оборонительное сооружение в десятки километров шириной. Оно позволяло венгерским властям быть уверенными в непроходимости в условиях горных массивов линии Арпада и надеяться удержать даже только собственными силами войска Красной армии от проникновения на венгерскую территорию. Венгерская и немецкая армии сначала оказывали упорное сопротивление наступавшим войкам, которые в первые дни продвигались в среднем всего по 2 километра в день. В то же самое время в Москву прибыла венгерская делегация просить условия перемирия. Положение венгерских армий на фронтах становилось критическим — 1-й и 2-й армиям угрожало быстрое и полное окружение. В связи с получением венгерской делегацией в Москве условий союзников о перемирии от 11 октября и согласием советского правительства по просьбе венгерского приостановить наступление войск Красной армии в Венгрии, бои до 15 октября не велись. Штаб командования 1-й венгерской армии тогда находился в Хусте. Начальник Генштаба Ве- реш приказал войскам отступать на линию Бодрога. Но немцы это отменили и образовали линию обороны в районе Чо- па. Командующий 1-й венгерской армией генерал Бела Миклош с начальником своего штаба перешел на сторону Красной армии, но без войск. С этого дня наступление возобновилось со всей силой. На протяжении последующих 12 дней вся территория Закарпатья была освобождена войсками Четвертого Украинского фронта. На ходе самих боев останавливаться не буду. Они изложены довольно полно на основе микрофильма документов Центрального архива МО РФ в Подольске во втором томе «Очерков» на украинском языке62. Самые кровопролитные бои произошли в районе Чопа, в которых погибло более 300 солдат и офицеров, освобождавших край. По данным военных комиссариатов, при освобождении Закарпатья отдали свою жизнь 3147 солдат и офицеров Красной армии, погребенных в 345 захоронениях. В Ужгороде в 1945 году воздвигнут памятник на Холме Славы воинам, погибшим за освобождение Закарпатской Украины. Там похоронены 924 бойца и офицера Красной армии63. Закарпатские украинцы принимали участие в боях во многих странах на стороне антигитлеровской коалиции. Больше всего их было в Советском Союзе (в армии, партизанах). Закарпатцы прошли от Бузулука до Праги в составе чехословацких воинских формирований. Еще в феврале 1944 года они составляли до 40% их личного состава. (В октябре 1943 года в бригаде насчитывалось 3348 человек, 2210 из них были украинцами.) В армиях других стран антигитлеровской коалиции воевали 1968 закарпатских украинцев. Освобождение Закарпатья войсками Четвертого Украинского фронта Красной армии создало благоприятные предпосылки для украинского населения Закарпатья — осуществить наконец его вековечную мечту — воссоединиться со своими кровными братьями в едином украинском государстве — УССР. Учитывая наличие по этому поводу значительного количества литературы, отражающей приверженность ее авторов к тем или иным политическим симпатиям, снижающую их научную ценность, а иногда и искажающую историческую достоверность, автор не имеет возможности в представленном читателю труде основательно остановиться на этой проблеме.
<< | >>
Источник: Пушкаш А.. Цивилизация или варварство: Закарпатье 1918—1945 /Институт славяноведения РАН. — М.: Издательство «Европа». — 564 с.. 2006

Еще по теме В условиях двойной оккупации:

  1. ЗАНЯТИЕ 2. Двойное (многократное) налогообложение в международном налоговом праве. Соглашения Российской Федерации об избежании двойного налогообложения (2 часа)
  2. 1.2.3 Двойная вершина и двойное основание
  3. Французская оккупация
  4. Франко-бельгийская оккупация Рура
  5. ОККУПАЦИЯ ЧЕХОСЛОВАКИИ
  6. ОККУПАЦИЯ НОРВЕГИИ
  7. 2. Оккупация Германии и оккупационная политика четырех держав
  8. Оккупация Карпатской Украины венгерскими войсками
  9. 4. Политическая жизнь в зонах оккупации
  10. Испанская оккупация Филиппин и первые исследователи архипелага
  11. § 6. Двойная форма вины
  12. Тема 3. Двойное (многократное) налогообложение в международном налоговом праве1