<<
>>

Противоречия экономической жизни.

К концу 80-х гг. советская экономика оказалась в состоянии кризиса. Концепция ускорения, принятая как основа экономического развития в 1985 г., выявила свою несостоятельность. Сориентированная на ускорение развития машиностроения, она еще больше, чем прежде, ослабила производство потребительских товаров, усилила инфляционные процессы.
В отличие от традиционных кризисов, свойственных рыночной экономике капитализма, кризис советской экономики сочетал в себе не только снижение темпов прироста по показателям, традиционно считавшихся важнейшими, но и начавшееся уменьшение объемов производства. К этому добавились инфляционные тенденции и дефицит как на оптовом, так и на потребительском рынке. Более сложной и противоречивой ситуации, чем эта, в экономической истории XX в. не наблюдалось. Традиционные идеологические стереотипы, приукрашивающая информация не дали возможности оценить подлинную остроту ситуации в экономике в сравнении с развитыми странами. При пересчете валового национального продукта на душу населения СССР выглядит много хуже не только развитых капиталистических, но и ряда других стран, а по потреблению основных продуктов на душу населения далеко отстает от многих стран мира. Экономика командно-бюрократической системы кризисна по своему существу. Но в 30—40-е гг. она могла развиваться за счет использования массового принудительного труда в ГУЛАГе, строившего заводы и гидростанции, дороги и рудники, за счет поддержания жизни миллионов людей в условиях полунищенского существования, ограбления деревни и, конечно, с помощью подлинного энтузиазма людей, не сознававших всей правды о существующем политическом режиме. Если экономика держалась в 60—70-е гг., то это прежде всего потому, что шла торговля с Западом невосполняемыми природными ресурсами, главным образом нефтью. Но 200 млрд «нефтедолларов» было бездарно истрачено командно-бюрократической системой вместо создания с их помощью современных базисных и инструментальных отраслей экономики, обеспечивающих реальный прогресс.
Положение осложнялось тем, что многие десятилетия экономика СССР развивалась с подавляющим преобладанием добывающих и перерабатывающих отраслей индустрии при совершенно недостаточном производстве предметов потребления. Свою крайне отрицательную роль сыграла и сверхмилитаризация экономики. Экспорт же оружия в слаборазвитые страны увеличивал их долг нашей стране, который они не в состоянии полностью оплатить. Необходима была глубокая структурная перестройка экономики. Не проводилось серьезной финансовой политики. Миллиардные средства расходовались на содержание бюрократического аппарата, многочисленные капитальные вложения, омертвлялись в тысячах незавершенных строек, практически неконтролируемой стала денежная эмиссия и т. д. Над всем этим отсутствовал твердый контроль. Принятые в 1985—1989 гг. законы (о госпредприятии, кооперации) были крайне непоследовательны и не вырвали экономику из рук бюрократии. Более того — усиливали ее бесконтрольность. Разложение такой системы ослабило традиционные рычаги руководства экономикой, а новых экономических рычагов создано не было. В свою очередь, усиливались кризисные явления — падение производственной дисциплины, рост расхлябанности, невыполнение договорных обязательств, отказ от уже заключенных контрактов, рост числа убыточных предприятий и т. п. Все это еще более усиливало разбалансированность народного хозяйства. Правительство СССР весной 1989 г. попросило полтора года для осуществления программы стабилизации экономики и разработки глубокой экономической реформы. Задача была трудной: необходимо одновременно сократить бюджетный дефицит и попытаться выполнить многочисленные социальные программы (повысить пенсии и социальные пособия, заработную Плату ряду категорий трудящихся, найти средства для финансирования экологических программ), изыскать возможности насытить потребительский рынок товарами, приостановить неконтролируемый рост денежной эмиссии, увеличить капиталовложения в сельское хозяйство. Довольно быстро выявилось, что осуществить все эти планы одновременно невозможно.
О выполнении очередной, 12-й пятилетки уже не говорили. О ней попросту забыли. Так бесславно закончилась история планирования по «пятилеткам», ни одна из которых начиная с 1928 г. так никогда и не была выполнена. Все острее ощущалась нехватка товаров, пустели полки магазинов, снижался покупательский вес рубля. Правительство пыталось предпринять шаги, чтобы избежать нежелательных последствий. Однако его попытки наложить ограничения на рост заработной платы в ряде отраслей промышленности натолкнулись на явное и скрытое сопротивление производственников. При усиливающихся инфляционных тенденциях деньги теряли свой вес. Появилось массовое стремление реализовать их, превратить в предметы потребления. Нарастал ажиотажный спрос на товары прежде всего долговременного пользования: телевизоры, холодильники, мебель, автомобили и т. п. Установленная государственная цена не отражала в этих условиях цену, которую готов был выплатить потребитель. Определяющей становилась цена «черного рынка». В обществе в целом стала нарастать напряженность, которую усиливали постоянно повторяющиеся кризисы отдельных товаров: «сахарный кризис», нехватка моющих средств (лето 1989 г.), «чайный кризис» (осень того же года), «табачный кризис» (лето 1990 г.)... Правительство находилось под огнем критики. На митингах и демонстрациях раздавались требования о его отставке. Лето 1989 г. останется в истории как период, когда в нашей стране началась волна многотысячного забастовочного движения. Эта волна быйа неожиданной для многих, а отношение к ней у разных людей колебалось от сочувствия к забастовщикам до полного неприятия методов их борьбы. Забастовки, деликатно называемые «остановками работы», случались и раньше, однако они не приобретали массового характера, ограничиваясь рамками участка или цеха. Как правило, они вызывались спорами вокруг норм и расценок, недовольством условиями труда, несвоевременной выплатой заработной платы и т. д. Законодательство практически не знало такого понятия, как забастовка.
Ушли в прошлое воспоминания о забастовках рабочих Москвы и Петрограда в конце 1920 — начете 1921 г., ставших одним из главных толчков для перехода от «военного коммунизма» к нэпу, забылось, что выступления рабочих имели место даже в начале 30-х гг., когда укрепился режим сталинщины. В июле 1989 г. началось массовое забастовочное движение в шахтерских регионах: Кузбассе, Донбассе, Карагандинском бассейне. Толчком к началу массовых забастовок послужило ухудшение снабжения шахтерских регионов продовольственными и промышленными товарами. Возмущение шахтеров накапливалось в связи с недостаточным обеспечением техники безопасности, участившейся гибелью товарищей, бессмысленным стремлением к росту добычи угля, в то время как миллионы тонн угля лежали неотгруженными и начинали самовозгораться, и т. д. Прекратив работу, оставив лишь необходимое количество работников для сохранения жизнедеятельности шахт, рабочие вышли на улицы и площади городов. Все чаще звучали призывы перейти от плановой экономики к рыночной. Противниками рыночных отношений, признания частной собственности как их неотъемлемого фактора выступала значительная часть партийно-хозяйственных руководителей, которая бы потеряла в новых условиях фактическую власть. К ним примыкали догматические коммунисты-обществоведы, сделавшие политическую и научную карьеру на «разоблачении» рынка. Существовали, конечно, и многочисленные идеологические и психологические стереотипы, выработанные десятилетиями антирыночной пропаганды, весьма глубоко вошедшие в сознание людей. План рыночных реформ, предложенных правительством Н. Рыжкова, к полноценному рынку не вел. Ответом на него явился план, названный «500 дней». В соответствии с ним за этот период предполагалось заложить основы для полновесного рынка, создать базу для разгосударствления производства, формирования частной собственности и одновременно стабилизирбвать финансовую сферу. Наряду с общерыночными декларациями план «500 дней» содержал и немало «рыночного романтизма». В октябре 1990 г. Президент М. Горбачев представил Верховному Совету СССР программу, которая, по его мнению, в наибольшей степени интегрировала программы союзных республик и Правительства СССР. Вместе с тем учитывалась изменившаяся экономическая ситуация в стране. Как и предыдущая, правительственная программа «Основные направления» провалилась. Продовольственный кризис усугублялся нарастанием топливного, энергетического, транспортного кризисов. Показателем краха экономики стала галопирующая инфляция, огромный рост внутреннего и внешнего долга, обесценение рубля, возрастание натурального обмена (бартер). Кризис тоталитарного политического режима неизбежно вел к кризису командно-бюрократической экономической системы. Все это порождало неуверенность, нервозность, неустроенность миллионов людей страны.
<< | >>
Источник: Островский В. П., Уткин А. И.. История России. XX век. 11 кл.: Учеб, для общеобразоват. учеб, заведений.. 1995

Еще по теме Противоречия экономической жизни.:

  1. Политическое противоречие в московской жизни XVI века
  2. Социальное противоречие в московской жизни XVI века
  3. КРИЗИС ВУЛЬГАРНОЙ МЕТОДОЛОГИИ И ПРОТИВОРЕЧИЯ БУРЖУАЗНЫХ ТРАКТОВОК ЭКОНОМИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ СОЦИАЛИЗМА
  4. 13.1. Экономические интеграторы национальной жизни и глобализации мира
  5. Нормирование труда в современной экономической жизни российского общества
  6. 3. Противоречия системного расхождения
  7. РОЛЬ ПРОТИВОРЕЧИЙ В ФУНКЦИОНИРОВАНИИ и РАЗВИТИИ ОБЩЕСТВА.
  8. § 5. ОБОСТРЕНИЕ МЕЖЭТНИЧЕСКИХ И МЕЖРЕСПУБЛИКАНСКИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ
  9. МЕЖГРУППОВЫЕ ПРОТИВОРЕЧИЯ
  10. СОЦИАЛЬНЫЕ ПРОТИВОРЕЧИЯ И КОНФЛИКТЫ. СОВЕТСКИЙ ПЕРИОД.
  11. 3. Издержки и противоречия принципа
  12. ПРОТИВОРЕЧИЯ ПРОЦЕССА ГЛОБАЛИЗАЦИИ
  13. 4. Разрешение системных противоречий (контрдифференциация)
  14. КОНФЛИКТ И ПРОТИВОРЕЧИЕ. КОНФЛИКТНАЯ СИТУАЦИЯ.
  15. Противоречия между капиталистическими странами
  16. 4. Развитие и противоречия дегрессии