<<
>>

АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ПРИМЕНЕНИЯ АНТИЭКСТРЕМИСТСКОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА

Р. С. ОГАНИСЯН Тула, Тульский филиал РПА Минюста России сСЕРЕДИНЫ 2002 года в России было ликвидировано, то есть быть сочтены экстремистскими, в том числе организаций националистического толка.
Но в подавляющем большинстве случаев эти решения были приняты не за нарушение Закона 2002 года, а за иные, более формальные, нарушения (непредставление отчетов и т. д.). Это относится, в частности, к известному случаю ликвидации Национально-державной партии России (НДПР) в 2003 году: она не успела в срок зарегистрировать должное количество региональных отделений. Претензии такого рода не всегда носили достаточно обоснованный характер (случай с НДПР тоже стоит признать спорным) и были зачастую явно избирательными. Такие санкции под видом формальных претензий, хотя и препятствуют деятельности общественно опасных группировок, но одновременно заметно дискредитируют политику властей в этом вопросе. Известно о принятом в 2003 году Верховным Судом Российской Федерации решении о запрете пятнадцати организаций как террористических. Это решение было принято фактически в закрытом режиме, и до сих пор нет его официальной публикации. Таким образом, общество не имеет возможности полноценно обсуждать это решение и составить себе представление о том, во всех ли случаях оно было обоснованным. Выделяется также ряд ликвидаций организаций за единственное собственно «экстремистское» нарушение — использование символики, сходной со свастикой. Так были, в частности, мотивированы Решения о ликвидации некоторых организаций РНЕ. Здесь можно Усмотреть спорное применение закона, так как символ РНЕ хотя и похож на нацистскую свастику и это сходство несомненно связано именно с определенным идеологическим родством, но все же нельзя сказать, что «коловрат» РНЕ похож на свастику «до степени смеше ния*> как требует закон. Но были и единичные случаи вполне правомерной ликвидации организаций как экстремистских.
Это относится к группе неоязыческих организаций так называемых старове- ров-инглингов в Омске (2004 год) и двух небольших группировок в Краснодарском крае (2006 год). Наиболее известный случай ликвидации явно не экстремистской организации по Закону 2002 года — это ликвидация Общества российско-чеченской дружбы. Однако в этом случае закон как раз был соблюден. ОРЧД было ликвидировано решением суда 13 октября 2006 года (решение вступило в силу после подтверждения Верховным Судом Российской Федерации 23 января 2007 года), поскольку лидер ОРЧД С. Дмитриевский был признан виновным в преступлении экстремистской направленности, а ОРЧД не отмежевалось от него, как требует Закон 2002 года, и не вывело его из руководящих органов, как с 2006 года требует законодательство об общественных организациях. В основе формально верного решения о ликвидации ОРЧД лежит неправосудный приговор самому Дмитриевскому. Не столь однозначно было воспринято обществом решение Московского городского суда, 19 апреля 2007 г. запретившего Национал- большевистскую партию (НБП) как экстремистскую. 7 августа Верховный Суд утвердил это решение, и оно вступило в силу. Деятельность НБП связана с целым рядом действий, которые можно квалифицировать как мелкое политическое хулиганство (их акции по оккупации некоторых государственных учреждений были квалифицированы судами, на наш взгляд, преувеличенно, как уголовные преступления, что привело более тридцати членов партии за решетку). Активисты НБП иногда попадались и на более серьезных преступлениях, включая хранение оружия. В прошлом НБП на разных уровнях вела пропаганду, которую можно было характеризовать как подстрекающую к насилию или расистскую. В этом смысле решение о закрытии партийной газеты «Лимонка» в 2002 году было правомерно, отчасти правомерно было и решение о закрытии в 2005 году преемницы «Лимонки»— « Генеральной линии» Впрочем, в последние несколько лет эпизодов, связанных с реальным применением насилия и с пропагандой этнической и расовой ненависти, в деятельности НБП становится все меньше (хотя русский этнический национализм, пусть в более мягких формах, НБП по-прежнему присущ).
Похоже, следует также отметить, что все заметнее становится ее роль в оппозиционной коалиции «Другая Россия» Само решение о запрете НБП (организация и так не имела официальной регистрации) основывалось на трех ранее вынесенных ей предупреждениях. Два из них связаны с вторжением на заседания петербургского Законодательного собрания (ЗАКС) и на предвыборный участок в Московской области. Члены партии нарушали ход работы ЗАКСа и местного избиркома, но насилие применили лишь в минимальной степени. Третье предупреждение связано с действительно общественно опасными публикациями в одной из региональных газет НБП, но ответственные за это люди давно ушли из НБП, как и многие другие убежденные националисты, недовольные новым политическим курсом НБП. Представляется, что этих трех эпизодов не может быть достаточно, чтобы запретить деятельность столь большой организации (не говоря уж о весьма существенных процессуальных нарушениях, связанных с этим запретом). На время судебного разбирательства деятельность НБП была с 21 марта 2007 года приостановлена решением Московской прокуратуры. Однако НБП продолжала активную деятельность, и административные штрафы за это (предусмотренные статьей 20.2.1 КоАП) практически никогда не налагались. Следует подчеркнуть, что в данном случае речь идет не о ликвидации, а о запрете. Это означает, что с момента вступления решения в силу любое действие от имени НБП подпадает под статью 282-2 УК. Всякое же содействие НБП (или то, что можно счесть содействием) может также считаться экстремистской деятельностью, что чревато санкциями в адрес других организаций и СМИ. Таким образом, закон 2002 года создал чрезвычайно легкий механизм закрытия СМИ. Этому способствовала расплывчатость определения экстремизма: при достаточно низком уровне политкорректности в российских СМИ среди множества материалов, появляющихся в многочисленных номерах любой газеты, нетрудно было бы найти хоть пару статей, которые соответствовали бы, например, пункту об «унижении национального достоинства» За такие провинности издание можно закрыть даже без предварительных предупреждений.
Однако Росохранкультура добровольно возложила на себя ограничение — выносить не менее двух предупреждений прежде, чем ставить вопрос о закрытии издания, и, как правило, этому самоограничению следует. Видимо, неуверенность в применении определения экстремизма привела к тому, что после принятия закона количество закрытых за экстремизм изданий оказалось в среднем меньше, чем их было по аналогичным мотивам накануне. Случаев лишения регистрации кандидатов и партийных списков за экстремистскую деятельность в России почти нет, хотя некоторые кандидаты вели в последние годы радикально-расистскую агитацию. Например, в ходе выборов Мэра Москвы в 2003 году Мосгорсуд отказался лишить регистрации Германа Стерлигова, в своей телерекламе призывавшего депортировать азербайджанцев и других «инородцев» из города и даже грозившегося их расстреливать. Единственный широко известный и, действительно, самый значимый случай — это лишение регистрации списка партии «Родина» на выборах в Мосгордуму осенью 2005 года. Основанием послужил рекламный телеролик «Очистим наш город от мусора!», в котором суд с полным основанием усмотрел возбуждение этнической ненависти и вражды. Можно спорить о том, следует ли считать этот единственный эпизод достаточным основанием для отстранения от выборов; закон не позволяет разрешить этот спор, решение остается на усмотрение суда. Но зато нет никаких сомнений в том, что это решение было политически избирательным. Во-первых, за не менее ксенофобную предвыборную агитацию (и главное — принципиально сходную с агитацией «Родиньф не лишился тогда регистрации список партии ЛДПР, как и вообще ЛДПР ни разу не была отстранена от выборов за подобные действия. Во-вторых, в течение нескольких месяцев 2006 года «Родина» была отстранена от выборов во всех, кроме одного, регионах, где она пробовала в них участвовать, причем как из-за претензий к агитации, так и по чисто формальным основаниям. Именно на выборах наиболее наглядными бывают злоупотребление в апелляциях к антиэкстремистскому законодательству и часто ему сопутствующее злоупотребление антифашистской риторикой, хотя, конечно, это нередко случается и помимо выборов (наиболее известен пример движения «Нашщ> которое записывает в «пособники фашистов» всех своих политических противников).
<< | >>
Источник: А. В. Ченцов, А. П. Котельников, Л. И. Потапова. Тенденции развития государства, права и политики в России и мире: Материалы Второй международной научно-практической конференции. 2009

Еще по теме АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ПРИМЕНЕНИЯ АНТИЭКСТРЕМИСТСКОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА:

  1. Программа спецкурса «Актуальные проблемы гражданского процессуального права»
  2. 2.1. История развития и общая характеристика законодательства о применении смертной казни
  3. 1.1. АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ И ЗАДАЧИ КОНСУЛЬТИРОВАНИЯ В ДЕТСКОМ ВОЗРАСТЕ
  4. В. Д. Небылицын АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ДИФФЕРЕНЦИАЛЬНОЙ ПСИХОФИЗИОЛОГИИ
  5. аКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ САМОРАЗВИТИЯ НАРОДОВ СЕВЕРА РОССИИ
  6. Глава II. ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО И ПРАКТИКА ПРИМЕНЕНИЯ СМЕРТНОЙ КАЗНИ В США
  7. Глава V. ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО И ПРАКТИКА ПРИМЕНЕНИЯ И ИСПОЛНЕНИЯ СМЕРТНОЙ КАЗНИ
  8. § 8. Отношения по участию работников и профессиональных союзов в установлении условий труда и применении трудового законодательства
  9. Глава VI. ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО И ПРАКТИКА ПРИМЕНЕНИЯ АЛЬТЕРНАТИВНОЙ МЕРЫ НАКАЗАНИЯ В ВИДЕ ПОЖИЗНЕННОГО ЛИШЕНИЯ СВОБОДЫ
  10. 1.4. Банковская система России: современное состояние и актуальные проблемы
  11. § 3.1.2. Проблемы, связанные с применением коллизионных норм
  12. Глава 3. ИНЫЕ АКТУАЛЬНЫЕ ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ТРУДОВОГО ПРАВА В РОССИИ
  13. Коллектив авторов. Труды по интеллектуальной собственности. Т.2. Актуальные проблемы информационного права., 2000
  14. Налоговый кодекс: проблема применения неопределенных норм превентивного характера
  15. Законодательство о государственных языках. Проблемы политических приоритетов и социального равноправия