>>

Введение ПРОБЛЕМАДОВЕРИЯ

  Удивительным образом доверие становится проблемой современности. Доверие существовало всегда, но в проблему превращается именно сегодня. Что же такое произошло, что общественное сознание, никогда прежде не озабоченное этой темой, вдруг обнаружило, что мир не существует без доверия? Все заговорили о доверии сразу — и ученые, и политики, и бизнесмены.
Темой Мирового экономического форума в Давосе в 2002 г. было объявлено доверие: оказывается, доверие можно и нужно строить — так считает мировая экономическая элита. Подобный энтузиазм можно только приветствовать, но одна проблема — что же такое это доверие, откуда оно взялось и как можно его понимать. Доверие становится модной вещью, а мода проходит (правда, говорят, стиль остается), и тогда надо всерьез разобраться, что такое доверие.

Некоторые явления нашей «товарно-денежной» современности особым образом связаны с доверием. Во-первых, это доверие и выбор. Жизнь в современном обществе характеризуется высшей степенью неопределенности, здесь активность действия — безусловная необходимость, а выбор становится повседневностью. Если раньше человек точно знал, кому и чему доверять, то теперь он растерялся, «значимые другие» ушли, но в его жизнь теперь постоянно вплетены разные «незначимые другие» — люди малознакомые и мало- значимые. Как к ним относиться, доверять или нет — вот выбор каждодневного экономического и социального действия, вот почему доверие превращается в проблему. Во-вторых, доверие и рациональность. Современный «экономический человек» — отнюдь не абстракция ученых-экономистов, а настоящий характер индивида в рыночном обществе; такой человек уже утратил способность верить — религия становится только лишь реминисценцией прошлого, но экономическая жизнь и ее рыночные правила заставляют его доверять. Это доверие построено на рационализации, расчете и сознательном отношении к риску, ошибка доверия в игре под названием «жизнь» может дорого стоить, поэтому нет права повседневности на ошибку, и вот доверие опять превращается в проблему.

В-третьих, это доверие и рынки. Рыночная экономика в эпоху модерна превращает и общество в свое подобие — рыночное общество, которое теперь (и только теперь) построено на экономическом фундаменте. Базовая характеристика современности — особая роль экономики как структурообразующего элемента, поэтому доверие (как это ни странно звучит) производится современным обществом, в котором экономическая практика

подчиняет себе социальный мир. Парадоксально, но рынок не может существовать, когда каждый обманывает каждого, наоборот, рынок требует честности и открытости, выполнения своих обязательств и ожидания такого же действия от других. Конечно, торговый мир не чужд и обману, самые крупные скандалы в истории (например афера Джона Лоу во Франции XVIII в.) стали возможны только в рыночном обществе. Однако во всей массе рыночных сделок обман является, скорее, исключением, чем правилом (конечно, если не считать всю систему рынка обманом). Так построена рыночная система, она требует соблюдения определенных правил игры; если они не выполняются, то рынка просто нет. Это же относится и к доверию: без ожидания выполнения обязательств и надежности партнеров рыночная система не работает. Доверие становится основой заключения сделки, обеспечивая необходимый первоначальный импульс коммуникации в экономическом действии’. Рынок как система экономических и социальных обменов требует также абстрактного доверия — доверия самой системе и ее институтам, без этого обмен не может быть всеобщим. Поэтому безличное доверие (например деньгам) является существенным условием функционирования общества и экономики. Итак, доверие теперь производится и воспроизводится рыночным обществом как своя предпосылка и результат, как товар и его стоимость, как особая торговая марка современности. Поэтому доверие становится не только проблемой индивида, но и проблемой общества.

В связи с этим задача данной книги — показать, что доверие современности— не выдумка, что это современный феномен, а не пережитки утраченного прошлого, что без доверия не существует современное общество, что человек так или иначе вынужден создавать свою систему доверия для обеспечения эффективной коммуникации в экономических и социальных условиях риска и неопределенности.

Проблема доверия становится популярной темой в общественных науках. Начиная с конца 70-х гг. XX в. доверие в центре внимания социологии. Такие авторы, как Луман, Гидденс, Коулмен внесли свой вклад в разработку этой Дело, в сущности, не только в том, доверяете ли вы контрагенту или нет. Это вопрос рационального выбора, который понятен, когда надо продолжить фразу: «Я доверяю, потому что ...». Но, сделав свой выбор, вы уже вынуждены и работать на доверии. Как правило, доверие является обязательным условием совершения сделки, хотя договор и не отрицает, что в процессе совершения сделки не может быть выражено недоверия. Как раз контракт и является институционализированной формой такого недоверия, в отличие от устной договоренности. Однако он служит для дальнейшего точного соблюдения всех условий договора и установления доверительных отношений. Подобный парадокс инсти- туцонализированного недоверия современности проявляется также и в политических отношениях — демократия основана на разделении исполнительной и законодательной, властей, на независимом контроле государственной власти обществом. Институционализированное недоверие является базой воспроизводства общего доверия к власти. Наоборот, при тоталитарных режимах институционализировано доверие (лояльность власти), но в реальности граждане не доверяют такой власти.

6

темы. Благодаря новой институциональной экономике доверие и обман выступают предметом исследования в экономической науке. Марк Грановетгер поднимает вопрос о доверии в теории новой экономической социологии. Конечно, далеко не все вопросы решены до конца в этой области, тем не менее, можно утверждать, особенно после выхода в свет в 1999 г. обобщающей работы Штомпки «Доверие: социологическая теория», что контуры теории доверия действительно обозначены.

Интересный вопрос: почему доверие считается сегодня одной из самых востребованных тем в общественных науках? Почему во времена Вебера и Дюркгейма, и даже еще во времена Парсонса проблема доверия вряд ли была в центре внимания, а сейчас вдруг все заговорили о ней? Штомпка считает, что дело в логике развития социальных наук — в современной социологии наметился явный переход от «жестких переменных» (таких, как «класс», «статус», «технологическое развитие») к более мягким (таким, как «символ», «ценность», «дискурс») (Sztompka, 1999).

Современная социология больше опирается иа социокультурные факторы в объяснении развития общества, чем на социоструктурные. Действительно, не только в социологии, но и в экономической науке в последнее время наметился переход от «жестких переменных» и от моделей математического моделирования (это так называемая «экономика, написанная греческими буквами») к экономике, написанной человеческим языком, которая учитывает институциональные и культурные детерминанты экономического поведения и организации. Наряду с традиционными объектами экономической науки в ней ставятся такие проблемы, как этика бизнеса, мораль и рынок, справедливость и распределение богатства. Поэтому и доверие, ранее ускользавшее из поля зрения ученых, теперь считается важным предметом исследования. По крайней мере, если раньше доверие рассматривалось как часть личной жизни человека, то теперь это общественная проблема, социальный и экономический механизм, воздействующий на развитие общества в целом. Стоит отметить, что появились и работы (см., напр., Fukuyama, 1995), где роль доверия в общественном развитии явно переоценивается — там доверие объявляется главным источником общественного благосостояния и экономического развития, что вряд ли правильно.

Итак, считается, что первая причина появления доверия как темы научных исследований — изменения самого объекта (а соответственно, и метода) общественных наук. Однако логика развития общественных наук отражает, правда, не в зеркальном виде, общественные изменения. Поэтому есть более глубокие причины появления доверия как предмета исследования. Проблема в том, что XX в. в истории европейской цивилизации означал практически полную трансформацию базовых институтов культуры. И прежде всего речь идет о религиозных институтах. Поэтому один из самых важных институтов моральной интеграции общества практически перестал существовать. Но оказалось, что вне

7

традиции и вне религиозной этики современное общество вполне может функционировать, используя такие социальные институты, как государство и власть, семья, образование и наука, разделение труда и рыночная экономика.

Этот процесс нашел свое выражение и в логике социальных наук — если Дюркгейм и Вебер религиозную этику и институт веры (а не доверия) ставили в центре социологии, то, начиная с 30-х гг. XX в. вопросы религии утратили свою былую значимость. Вместо этого центральным стал структурно-функциональный подход, где господствовали социальные нормы, а не ценности, и, стало быть, статусы и коллективы как объединяющие общество элементы. Закономерно, что социокультурные факторы в упомянутой теоретической традиции выполняют лишь латентные (скрытые) функции.

В послевоенные годы в силу разных причин, особенно в связи с использованием ядерной энергии, а затем и благодаря космическим программам самое большое внимание в социальных науках уделялось факторам технического развития, которые, казалось, однозначно определяют экономическое и социальное развитие общества. Здесь можно отметить и волну развития институциональных теорий нового индустриализма (Гэлбрейт и др.), и возросший интерес к футурологии (Тоффлер и др.). Однако вскоре оказалось очевидным, что «достижения НТР», используя термин 1970-х гг., не только не решают, но в целом и усугубляют социальные проблемы. Новая, так называемая «постиндустриальная система» стала лишь продолжением развития индустриального общества. Например, изменившаяся структура общественного производства (развитие сферы услуг вместо сферы производства) не изменила природы социального распределения и неравенства. В борьбе с бедностью стало ясно, что побеждает бедность, более того, благодаря техническим достижениям, проблемы неравенства обостряются. Социальное расслоение усиливается, бедные страны становятся все беднее, а богатые — богаче. Новые достижения технического прогресса начали применяться в старых целях. Например, открытия в ядерной физике прежде всего стали служить военным целям. Неполадки и катастрофы на атомных электростанциях вообще поставили под сомнение целесообразность использования этого открытия.

Другая сторона вопроса — это изменения общественного сознания, особенно благодаря событиям в СССР и странах Восточной Европы.

В 60-70-е гг. XX в. казалось, что противоречие капитализма и коммунизма является центральным. При его разрешении исчезнет все, что мешает согласию и коммуникации (этот процесс объявлялся вообще логическим завершением истории как мы ее понимаем). Когда же противоречие само собой исчезло, стало понятным, что надежды не оправдались. «Новые» противоречия — между христианскими и исламскими странами, между Западом и Востоком, между бедными и богатыми странами — стали еще более острыми. Согласия как не было, так и нет, более того, международный терроризм и антитеррористичес-

кие операции (а по сути — войны) оказались истинными открытиями XXI в. в мировой истории. Эти социальные движения, а также антиглобализм, межэтнические и другие конфликты доказывали, что социального нормирования, государственного и межгосударственного регулирования вряд ли достаточно для обеспечения нормальной интеграции общества. Поэтому в социальных науках опять возрос интерес не только к религии как к институту социальной интеграции, но и к другим факторам социокультурной среды, способным воспроизводить солидарность и моральную общность. Сейчас мы являемся свидетелями возрождения научного интереса к роли морали и этики в жизни общества, особенно благодаря работам МакИнтайра в философии, Этциони в социологии, Сена в экономике. Доверие и согласие, сотрудничество и взаимопонимание как раз являются теми недостающими элементами в системе социального знания, которые помогают объяснить, как работает новый механизм социальной интеграции в современном обществе.

Доверие — необходимое условие нормальной коммуникации в обществе, обеспечивающее понимание, согласие и, следовательно, взаимодействие. Этот процесс социальной коммуникации становится особенно важным при переходе от господствующих личностных отношений в традиционных обществах к безличным отношениям в современном обществе. Поэтому, как ни кажется странным на первый взгляд, именно в рыночных обществах мораль и доверие играют особую роль. В настоящей работе мы хотим подчеркнуть, что современные общества, основанные на рыночном типе хозяйствования, воспроизводят новый тип моральных отношений и доверия, регулирующий безличные отношения агентов социальной и экономической коммуникации. Новый тип отношений основан на рациональном восприятии действий других в отличие от культурно-детерминированного доверия в традиционных обществах.

Также мы хотим показать, что доверие в современном мире является существенным элементом общественной и экономической организации. Процесс трансформации традиционных обществ в современные связан с тенденцией дифференциации — социальные системы общества (например политика, религия, экономика) обособляются друг от друга и получают свое собственное самостоятельное существование и динамику. Центральной системой современного общества становится экономика, определяющая социальную и политическую структуры. Стало быть, культурная сфера, мораль, религия отодвигаются на периферию современного общества. Соответственно, и доверие выступает, как иногда утверждается представителями экономической науки, неким элементом окружающей среды для социального и экономического действия.

На самом деле это не так — большая ошибка, как подчеркивал еще Лукач, заключается в отделении экономического действия от социального. Экономика, выступая автономным базисом современного общества, не является ка-

9

кой-либо особой внесоциальной системой, экономические действия — это всегда социальные действия людей, причем не обязательно подчиненные логике формальной рациональности и утилитаризма. Социальная коммуникация в экономическом действии и взаимодействии считается ключевым моментом, следовательно, доверие (или недоверие) выступает структурным элементом внутри социального взаимодействия, а не окружающей средой этого действия. Скорее, все другие институциональные структуры действия выступают дополнительными элементами. Например, для такого экономического взаимодействия, как трансакция (или сделка) доверие сторон друг к другу будет основой, а контракт — лишь дополнительным, хотя и необходимым, условием, которое всерьез в реальности используется лишь в том случае, если доверие сторон нарушается, возникает конфликт, улаживаемый в судебном или несудебном порядке. Другой пример: экономические отношения, осуществляемые вне контрактной среды — взаимодействие агентов на бирже. Здесь доверие к самому институту обмена (бирже) переносится и на отношения сторон, участвующих в сделке.

Итак, доверие в современном мире становится одним из структурообразующих элементов в обеспечении социальной коммуникации и экономического действия. Но также роль доверия повышается в связи с растущими тенденциями глобализации. Одним из замечательных результатов XX в. является взаимозависимость и целостность человечества. Согласие, сотрудничество, взаимопонимание, доверие между народами становится не просто пожеланием, а необходимостью существования современного мира. Как связаны между собой глобализация и доверие? Один из пионеров освоения теории глобализации, Робертсон подчеркивал, что глобализация относится, прежде всего, к сжатию мира (compression of the world), т. e. мир уже выступает как освоенное пространство и переходит из сферы бесконечного в сферу конечного. С другой стороны, появляется понимание мира как целостности, в сознании большинства людей мир воспринимается как нечто разделенное (на части) и связанное в единое образование. Глобализация основывается на трех элементах: коммуникации, взаимозависимости и синхронизации.

Глобальная коммуникация превращает планету в новое информационное пространство — то, что Мак Люэн назвал «global village» (дословно «мировая деревня»), где все знают все обо всем. С помощью новых средств массовой коммуникации (спутниковое телевидение, интернет, мобильные коммуникации) формируется уникальное информационное и смысловое пространство, которое придает новые черты мировому порядку. Взаимозависимость означает, что национальные государства с их своеобразными культурными традициями и историческими особенностями связываются в единое экономическое пространство, в котором складывается международное разделение труда и специализация, появляется сеть различных интересов, не особенно связанных с национальны-

10

ми границами (особенно если речь идет о транснациональных корпорациях). Синхронизация предполагает одинаковую временную перспективу различных событий на планете, если одни страны сталкиваются с определенными проблемам (например с терроризмом), т. е. большая вероятность, что эти проблемы затронут в ближайшей перспективе и другие государства.

Таким образом, растущая коммуникация, взаимозависимость и синхронизация превращают систему современных обществ в глобальную социальную систему, нечто вроде мирового общества. Этот тип общности («со-общество») в отличие от обычных современных национальных «государств-обществ» имеет иную структуру. Новая социальная система высоко дифференцирована, ее характер имеет сложную многомерную природу, в то же время центростремительные механизмы интеграции весьма слабы (это, например, заметно в отношениях между странами внутри Европейского Сообщества). В отличие от национальных государств здесь нет единого социокультурного механизма интеграции (одного типа языка, национальной культуры и традиций, религиозной этики, общности истории). Поэтому тенденции глобализации требуют нового механизма кооперации и коммуникации, основанного на взаимном доверии. Риск становится понятием интернациональным, следовательно, доверие как механизм, снижающий риск и неопределенность, выступает обязательным условием и, даже более, стратегией мирового сообщества.

Проблема доверия в концептуальном плане заключается в том, что это сложный социальный феномен, который часто трактуется в упрощенном смысле. Если рассматривать доверие вне исторического контекста, то получается, что это фиксированная социальная конструкция, данная раз и навсегда. С таким статическим подходом связана и проблема определения доверия: некоторые ученые (например Фукуяма или Гидденс) трактуют доверие как элемент веры (до-верие), т. е. как иррациональное отношение или социальную привычку; другие (Луман, Коулман, Штомпка), наоборот, подчеркивают, что доверие — это рациональное отношение к будущему. Сначала кажется, что решить проблему доверия (в смысле его определения) нельзя. Действительно, нельзя решить в привычной плоскости — просто взять и соединить две противоположные точки зрения, но мы хотим показать, что оба определения справедливы и имеют право на существование. Различие между ними связано с разной природой доверия в традиционных (досовременных) и современных обществах. Например, в средневековом обществе доверие выступает формой (бытием) веры, основанном на божественном предопределении судьбы. Доверие в данном случае носит личностный характер, и, соответственно, «радиус доверия» охватывает лишь тех людей, которых человек знает лично, все остальные заслуживают недоверия и к ним относятся с подозрительностью (особенно это касается иноверцев, инородцев и других незнакомцев подобного рода). Роль коллективной установки «доверие/недоверие» здесь является главной.

Доверие в современных обществах имеет другую природу — это уже не «слепое доверие», не просто вера, а уверенность, основанная на знании; это форма рационального отношения к действительности и действиям людей в условиях неопределенности. Доверие, таким образом, выступает рациональным механизмом снижения риска в отношениях безличных агентов рыночного общества. Радиус доверия здесь значительно больше — он включает не только общности, но и общества (и, видимо, мировое сообщество в ближайшем будущем). Интересно, что оба типа, или формы, доверия сосуществуют в современном обществе, но второй тип (рациональное конструирование доверия) является господствующим.

Итак, еще одна задача данной книги — представить динамическую концепцию доверия, т. е. показать, как и почему изменяется доверие в ходе исторического развития. Можно соглашаться или нет с предложенной трактовкой социально-исторических форм доверия, но совершенно очевидно, что вне динамики и развития нельзя понять и процессуальную природу доверия и его социальные функции.

Другая сторона проблемы доверия в том, что трудно дать однозначное объяснение транформации природы доверия. Господствующая концепция трансформации доверия по сути носит антропологический характер — это так называемая концепция «расширения радиуса доверия». Считается, что первоначально радиус доверия включает небольшие общности, основанные на семейных отношениях. Затем радиус доверия увеличивается и включает другие общности — родовую общину, сельскую общину, городское сообщество, а затем и все общество. Все это очень просто, но не совсем верно. Действительно, в редких случаях (например в годы войны) традиционный тип доверия охватывает все общество. На самом деле природа и функции доверия в современном обществе иные, поэтому современный тип доверия не вырастает из досовременного, эти типы доверия, скорее, противоположности. Механизм трансформации доверия связан с преобразованием традиционного общества в современное, и мы попытаемся дать его объяснение исходя из теории трансформации. Доверие в традиционных обществах основывается на господствующих социальных и моральных структурах общества; доверие современное производится и воспроизводится господствующими экономическими структурами (структурами обмена, рынка, стоимости и денег). Поэтому термин «производство доверия» кажется нам здесь адекватным.

Итак, мы хотим показать, что связь экономики (рынка) и доверия гораздо более сложная в сравнении с тем, как она понимается в экономической и социальной науке. Например, с точки зрения теории новой институциональ- * ной экономики доверие трактуется только в терминах эффективности. Считается, что широкое распространение доверия в экономической жизни общества и в бизнесе неизбежно приводит к сокращению трансакционных издержек.

12

Наоборот, высокий уровень недоверия заставляет большие ресурсы отвлекать на информационную подготовку сделки, ее страхование или возможные судебные издержки. Недоверие замедляет деловую активность в целом и тормозит экономический рост. Опять же, эта идея слишком проста, чтобы правильно объяснять реальность. Получается, что чем выше уровень доверия, тем лучше для экономики; чем ниже уровень доверия — тем хуже. Но парадокс современной природы доверия в том, что оно предполагает и институционализированное недоверие. По своей сущности нормальное доверие — некоторый баланс доверия и недоверия. Кстати, в таком смысле недоверие не является противоположностью доверия, скорее, это определенный, очень низкий, уровень доверия, который не приводит к сделке с точки зрения рационально понимаемой эффективности. Избыточное доверие только стимулирует обман в деловых операциях и приводит к экономическим потерям.

Нормальное функционирование рыночной экономики (как и других институтов современного общества) требует не высокого, а оптимального уровня доверия. Кроме того, различные страны имеют различную культуру доверия: то, что принято в деловых отношениях в одной стране, вряд ли будет приемлемо в друг ой. Маловероятно, что существует и прямая связь между уровнем доверия и экономическим процветанием. Таким образом, еще раз подчеркнем, что связь доверия и экономики не столь проста, как это кажется на первый взгляд; нельзя понять экономическую и социальную функции доверия только в терминах экономической эффективности. Для правильного понимания доверия как многомерного социального феномена вряд ли достаточно частного подхода, будь это экономический, антропологический или другой метод. Рассматриваемый феномен требует особого метода исследования — комплексного социального подхода.

С такой точки зрения наш подход вряд ли правомерно называть «междисциплинарным». Хотя, на первый взгляд, это так и выглядит — социологический и экономический подходы в нашей работе имеют равные права и обязанности. Однако часто междисциплинарность означает простое соединение различных методов в исследовании, или еще хуже—перенос некоторых нерешенных проблем и сомнительных приемов из одной области исследования в другую. В XIX и XX вв. разделение социальной науки на отдельные области знания (экономику, психологию, социологию и антропологию) было оправдано и приносило свои результаты. В то время социальные науки конструировали свой предмет и свои специфические методы. Сейчас, в XXI в. эта дифференциация социальных наук и академических дисциплин достигла угрожающих размеров. Дальнейшая специализация идет уже в ущерб общему результату, искусственные институциональные границы между социальными дисциплинами перерастают в непреодолимые барьеры между учеными, которые говорят на разных языках, не понимают и не хотят понимать друг друга. Например,

13

расхождение экономики и социологии или психологии и социологии привело к тому, что появились разные факультеты, зачастую расположенные в разных зданиях, и все, что происходит на одном факультете, мало известно на другом, не говоря уже об общих дискуссиях или совместной работе. Считается, что представитель отдельной социальной науки по определению является дилетантом в другой области. Если ведется «наступление» на другую научную область, то это принимает форму «империализма», т. е. прямого перенесения методов одной науки в соседнюю область (показателен пример «экономического империализма»).

Итак, разделение социальных наук становится опасным. Этот процесс уже приводит к тому, что общественные науки теряют свой престиж и популярность, превращаясь из наук позитивных (в хорошем смысле слова) в социальную схоластику. Совершенно справедливо процесс разделения социальной науки критикуется некоторыми учеными (например Валлерстайном). Объектом социальной науки, а не социальных наук, становится единое общество и экономика, а не национальные общества и экономики. Интегрированный объект требует и интегрированного метода — единого метода социальной науки. Сейчас кажется, что никаких путей разработки необходимого метода нет, но на самом деле тенденция объединения уже давно существует. Стоит вспомнить, например, интегративные области знания: «экономическую социологию» или «социальную психологию» и др. В этом плане такой комплексный многомерный феномен, как доверие, требует интегрированного метода исследования, т. е. подхода (точки зрения) единой социальной науки. Однако это задача, скорее, будущего, чем настоящего, тем не менее, в этой книге мы попытаемся соединить социологический и экономический методы в исследовании доверия.

Теперь несколько слов о логике данной работы. В первой главе мы исследуем доверие как теоретическую проблему. Здесь соединяются социологический и философский методы в исследовании доверия: сначала речь идет об общей социологической концепции доверия; затем доверие рассматривается как противоположность отчуждению и особое внимание уделяется Зиммелю как основоположнику социальной концепции доверия; далее доверие трактуется как социальный капитал. Во второй главе раскрывается экономическая концепция доверия: мы хотим показать, что в экономической науке начиная со времен Смита есть свое представление о доверии и его роли в экономике; затем объясняется роль доверия в рыночной экономике; далее рассматривается функция доверия в предпринимательской деятельности. Третья глава посвящена российским проблемам. В ней мы попытаемся применить нашу теоретическую концепцию к объяснению трансформации доверия в России XX в.: сначала речь пойдет об изменяющемся доверии в истории советского общества; затем мы рассмотрим эпоху современных преобразований; наконец, опираясь на

14

материалы проведенного нами в 2000-2001 гг. исследования в Санкт-Петербурге, мы попытаемся показать новую динамику доверия в России.

Пример России в исследовании доверия весьма показателен. Во-первых, Россия XX столетия — трансформирующееся общество (дореволюционная Россия — Советская Россия — современная Россия), в котором метаморфозы доверия проявляются весьма ярко. Во-вторых, рыночные преобразования в современной России представляют интересную возможность непосредственно наблюдать, как меняется природа доверия. В-третьих, интересно разобраться с тем стереотипом, который часто используется, если речь идет о доверии в России — обычно российское (и советское) общество объявляется зарубежными учеными классическим или чистым типом общества низкого уровня доверия. Но это утверждение не так очевидно, ведь советское — российское общество никогда не было неизменным, оно постоянно менялось и меняется, как и феномен доверия в его истории. Тем более, существенные изменения произошли в ходе современных реформ. Таким образом, проблема доверия в России заслуживает особого внимания и более тщательного исследования.

Данная работа выполнена авторским коллективом кафедры экономической социологии факультета социологии Санкт-Петербургского государственного университета под руководством профессора Ю.В. Веселова. Кроме того, в работе принимали участие профессор В.Н. Минина и приглашенные преподаватели из Германии, которые в разное время читали курс «Социология доверия» для студентов факультета социологии (профессор Хайко Шрадер, профессор Кристо Стоянов и доцент Кай-Уве Хельман).

Авторский коллектив выражает свою признательность коллегам по факультету социологии за поддержку всего проекта исследования доверия, особой благодарности заслуживает помощь аспирантки Т. Шершелюк в переводе текстов с немецкого языка, большую помощь в организации эмпирического исследования нам оказали профессор Н. А. Пруель и доцент Н.И. Боенко, наше общение с коллегами из Германии вряд ли было бы возможным без понимания и поддержки директора Института социологии университета Магдебурга профессора Экарда Дитриха.

Литература

Fukuyama F. Trust: The Social Virtues and the Creation of Prosperity. New York: Free Press, 1995.

Sztompka P. Trust: A Sociological Theory. Cambridge: CUP, 1999.

| >>
Источник: Ю.В. Веселов, Е.В. Капусткина. Экономика и социология доверия. 2004

Еще по теме Введение ПРОБЛЕМАДОВЕРИЯ:

  1. 3. Последствия введения наблюдения
  2. Введение
  3. 4. Последствия введения наблюдения.
  4. 4. Последствия введения внешнего управления
  5. ВВЕДЕНИЕ
  6. ВВЕДЕНИЕ
  7. ВВЕДЕНИЕ
  8. Введение
  9. Введение
  10. ВВЕДЕНИЕ
  11. 2. Порядок введения наблюдения и срок его проведения.
  12. 3. Порядок введения финансового оздоровления и его последствия.
  13. ВВЕДЕНИЕ В ФОНИКУ
  14. 3. Порядок введения финансового оздоровления
  15. 8. Переходные нормы по введению в действие Закона
  16. 2. Условия введения внешнего управления